Спасительный край

Ущелье раскинулось, белым туманом
Укрыло свою вековую печаль.
Но, споря с покоем и сонным обманом,
Вода пробивалась. Дамасская сталь
Играла тревожным томительным взглядом,
Морена, червлёным дразня серебром,
Казалась застывшим на миг водопадом.
В унылых снегах, на обрыве крутом
Дрожал Эдельвейс - недопетая песня,
Звенящая гордо в безмолвье пустом,
В лугах колдовала трава, в поднебесье
Сияла вершина, покрытая льдом.
Безмолвие - вечно. В тоске бесконечной
Стремятся сердца обогнать поступь лет
И музыкой Баха, и формулой точной,
И крошечной точкой тугих сигарет.
А город ночной раскрывает ладони,
И гулко, и звонко грохочет трамвай,
И в дыме табачном решительность тонет,
Лишь где-то маячит спасительный край.
Там в шуме толпы театральные залы,
Там сани, полозьями снег теребя,
Звенят бубенцами любви небывалой,
И властно тревожит сознанье заря.
Там мир засыпает под вьюжную сказку,
Там Пушкин смеётся, тревожится Блок,
Там детство не сбросило добрую маску
И манит настойчиво далью дорог.
Но город ночной обнимает без ласки,
Изношен, помят, словно старый артист,
И тает дымок неразгаданной сказки,
Лишь снег на обочине ровен и чист.
И мысли встают не придуманной былью
О вечных заботах, долгах и тоске,
О том, что мы в шуме порожнем забыли,
О том, что так бьётся тревожно в виске

1972