Это...

                Я умру раньше смерти
                в злобе подленькой жизни
                глупых дней круговерти
                со свободой лишь в тризне

                в отчуждении с вами,
                кто читает и пишет
                непростыми словами,
                только этим и дышит.

                Умываясь слезами
                да росой на рассвете,
                рву с петель дверь в Сезаме
                строчкой чёрной, не в цвете, –

                но желая при этом
                (как-то даже нахально)
                стать в расцвете поэтом:
                сердце – патриархально

                в будней пошлом разврате,
                в сладострастных ужимках
                солнца в том коловрате,
                где душа спит в отжимках.

                ... Время оно табанит
                явно для разворота.
                В рая кто тарабанит
                расписные ворота?..