Из сборника Земной изгиб прозрачной рифмы

                Из дальних странствий возвратясь.

                Непокой.
И в тихом шорохе дубрав,
И в тяжком грохоте прибоя,
Наверно слышали и вы
Тревожный шепот непокоя?

Он то горяч и так далек,
Как африканская пустыня,
То холодом обдаст висок
И тихо шепчет мое имя…

Я радуюсь, что я живу,
Что ощущенье непокоя
Есть не во сне, а наяву
И манит, манит за собою.

                ВЛАДИВОСТОК.
На экране взлетная полоса
Как стрела в треугольник сходится
Боинг мягко идет на взлет
И стрелой резко вверх выводится.

И, ложась на крутой вираж,
Оставляем вдали Москву,
Свет огней, проспекты и МКАД
Уносясь в полночную тьму.

Набираем легко высоту –
Тысяч семь уже, восемь, вот десять.-
Тьма вокруг, но мы встретим зарю
Через восемь часов на рассвете.

 ***
                Вдоль Амурского залива
Шла по мокрому песку.
Ветер резкий, торопливый
Барабанил по виску.

Наступала на ракушки
Океанские  впотьмах.
Был отлив и сиротливо
Они ежились во льдах.

Так дошла до Первой речки –
Той, что вроде ручейка.
Обветшалые домишки
По обеим берегам.

Есть еще Вторая речка. Ров.
В нем где-то Мандельштам.
Мимо все идут и едут.
А он там…
                Два дня в Китае.

                Для справки:
                Ни-хао – здравствуйте,
                Кунья – девушка,            
                Корефана – молодой человек,
                Го-ба-джоу – мясо в кисло-сладком
                соусе,
                Бу – нет.


Я в Хунчуне – вкруг китайцы, все улыбками дарят.
Куни или корефана мне «Ни-хао» говорят.

Русских здесь – ну, просто море! Шопинг с раннего утра.
Вещи, обувь, пылесосы – всем затариться пора.

Ну, а кто-то зубы- лечит новой челюстью стуча.
На «иголки» тоже едут позвоночником хрустя.

Чьи-то пятки объедают рыбки мелкие в тазу
И в нефритовом бассейне полощу свою мечту.

Только храм им всем не нужен. Дремлет  Будда на ветру.
Ветер ледяной, с пустыни. Ни травинки на яру.

Вот и Шива многорукий, ноги кренделем ,сидит,
Тонкий дым от благовоний синей свечечкой висит.

Ярко-желтые подушки сплошь рядами на полу
И ехидные зверушки молча щерятся в углу.

А стемнеет – ресторанчик го-ба джоу подает
Куня вилку вместо палок мне настырненько сует.

Каракатиц запеченных в сладком соусе дают.
Запивать? Да квас из риса, остро-кислый, словно брют.

И трубач дудит утешно в ресторанной суете.
На танцполе отрываюсь по ракушкам в темноте.

И плечо змеиным ядом мне полечат, торопясь.
Черный дым валит трубою, бабки охают, крестясь.

Чай «Дракон», чай «Белый лотос» нам заварят и мы  пьем.
Церемония в разгаре - отоваримся потом.

Магазинчик «два юаня», где по десять все рублей –
Всё сметают, налетая, и хохочут веселей.

На дорогах мало рикшей – больше черные такси –
Пять юаней и хоть к черту тебя могут отвезти.

Мотороллеры рокочут, грузы, грузы все везут
И все в масках, но от пыли и мороза не спасут.

Лес причесан вдоль дороги – ни окурка, ни плевка.
Это частные дороги. А в России… Эх, тоска!

А на утро уезжаем. На таможне только – «бу».
Пусть Владивосток встречает шопоголиков толпу…
***

Улетаю! Улетаю…
И прощай Владивосток!
К узкоглазому Китаю
Перекинутый мосток.
Взгляд туда-сюда метаю:
Рыжий мох, зеленый мох.
А в заливе лед не тает
И в распадках снег в комок.
Лед тяжелый, весь в торосах
Лишь у брега полыньи.
Без меня гуляй матросы,
Без меня волна шуми…
                Степи.

Поезд мчится что есть мочи,
А как будто бы застыл.
За окном – пейзаж воочью
Или кто его приснил.

Степь да степь…И прочь тревога –
Городская суета.
Вдалеке пылит дорога.
Ни березки, ни куста…

Здесь не пахана землица
И срослася с прошлым быль.
От станицы до станицы
Катит волнами коваль.

Сколько длится то – столетье
Или десять – не понять.
Степь без края, всадник с плетью.
Время здесь вперед иль вспять?

                ТАБУН

Степное пространство. Под ветром ковыль.
Взбивая копытами сонную пыль
И катят , и катят волна за волной
Лавины лошадушек на водопой.

Не скоро вода. Все устали. Бредут
К заветному месту, где берег не крут.
А солнце, озлобясь, нещадно печет
И струйкой по брюху стекаюший пот.

И оводы мерзко над ухом жужжат,
Садятся на кожу, надрезать спешат.
И пот уже красен, и красен ковыль,
И капельки крови в дорожную пыль.

Вдруг все встрепенулись: прохлада, вода.
Хрипящей лавиной скатились туда,
Залезли по брюхо и, фыркая, пьют
И с потом, и с кровью…А как еще тут?

Не сразу забудешь жужжанье слепней.
Все глубже и глубже, все в воду скорей.
Она так прохладна, она так манит.
Зудящие раны она исцелит.

И вот все лошадки – по шею в воде
И дремлют себе в вожделенной среде.
Вода смыла пыль, смыла кровь, смыла пот
И плавно табун через реку плывет.

***
Стая коршунов над степью
Кружит низко. Вкруг кого?
Все то зайцу лихолетье –
Растерзают ведь его.

Пусть сегодня без добычи,
А дыханье не ровней :
Мир без крови - симпатичней,
Мир в крови, увы, верней.

                Туманы в ущелье.
Туманы ползают в ущелье
Как альпинист :
То заползают на карнизы,
То спрыгнут вниз
И распластаются над речкой,
Гремящей лихо.
Укутают, как одеялом,
И станет тихо.
А то вдруг вздыбятся горбом,
Да изловчатся,
И руки-клочья - к облакам,
Что мимо мчатся…
                Камчатка. У околицы России.
                У околицы России.

На Камчатке – все в порядке:
Сосны, сопки, океан,
Сивучи играют в прятки,
И вдали дымит вулкан.

Три «домашние» вулкана
Прямо из окна видны –
Они первыми встречают
Новый день моей страны.

Форт. И пушки стройным рядом
К морю жерлами стоят
И старинные мортиры
Новой краскою блестят.

Эту сопку называют
«Поцелуев и Любви» -
Здесь влюбленные прощались
Перед тем, как в море шли.

В бухте корабли качает,
У причалов баржи в ряд,
Флаг высоконько мелькает,
Сотни кранов - работяг.

Меж вулканов только сопки,
Редко проблески озер –
Здесь рельеф весьма не ровный
И бегут речушки с гор.

Даже летом снег в кальдерах.
Ледники – как языки,
Вниз сползают и морены
Осыпью камней полны.

Есть здесь Гейзеров долина –
Столбы пара до небес,
Есть кислотные озера
И резной, кудрявый лес.

Есть источники с горячей
И с холодной есть водой.
Окунешься хоть разочек –
Снова станешь молодой.

Полуостров – словно рыба –
Формой, даже с плавником.
Луноход здесь научили
По Луне ходить пешком.

На околице России,
Где медведи и снега,
Нет весны и сразу в лето
Обмочил олень рога.

Всё в порядке на Камчатке:
Сопки, рыба, океан,
Суслики играют в прятки
И опять дымит вулкан.
                Камчатка. Знакомство.

Люди здесь живут на полуострове –
Мы же к ним летим с материка.
Край вулканов, каменные осыпи
И на сопках белые снега.

Бьют ключи горячие – источники
И тепла, и питьевой воды.
Километров с десяти (как между прочим!)
Поднимают вверх свои дары.

Разные составом, вкусом разные,
Да и запах иногда остер,
Бьют ключи горячие, горластые,
Греют всю долину между гор.

Вот июнь и зелень лезет первая,
А сугробы рядом - выше головы.
Первая листва, листочки первые
Из-под рыжей высохшей листвы.

Желтый одуванчик ярким солнышком
Рядом с серой вздувшейся рекой.
Тает снег и в океан, как водится,
Груды веток тащит за собой.

И Авача - серая, кипящая,
С белыми бурунами волны,
И речушка, «Половинкой» значится –
вздулись от обилия воды.

Снег кругом, а уж картошка садится,
А в июле и клубника подрастет.
Люди «камчадалами» считаются
И живут здесь уж который год.
                Туман.
Молочные реки
Меж сопок текут
И до рассвета так будет.
И белый туман,
Как бесшумный вулкан,
Меня на рассвете разбудит.
Над лесом туман,
Над плёсом туман,
Над сопкой туман,
Над вулканом.
Всё тонет в сырой
И белесой дали
И кажется просто обманом.


***
Одуванчик, умывшийся снегом,
Прёт из жухлой, лежалой листвы.
Словно спринтер – побег за побегом –
Убегает от долгой зимы.
***               
На глазах растут листочки первые,
На глазах растет бурьян-трава.
Одуванчики гурьбою очумелою
Заселяют чудо - острова

Снег на сопках и в тени лежит сугробами,
Но сугробы таять не спешат:
Десять дней назад мела метель еще,
А сегодня лето - как парад.

Птицы голосят и гнезда вьют уже.
Нет весны! Из вьюги в лето – скок!
Тундра, вся болотистая, топкая,
Распускает первый свой цветок.

Там, в тени, сугробы белым куполом.
У крыльца ж тюльпаны расцвели.
Шорохом своим меня баюкая
На березах бруньки подросли.