Крым - мой

Наконец-то я дома - на Неаполе Скифском.
Где горячие травы и ветер полынный.
Где знакомые звёзды застыли так низко,
что касаются кожи - на скалах - змеиной.

Наконец-то я дома. В одиночестве ночи.
В одиночестве (Свыше? В космической нише?)
...из опальной полыни сплетаю веночек,
из бессмертников, головы долу склонивших.

    ...опальные травы цветами цветут запоздалыми,
       но силу таят - не отвергни её, не отринь!
       Слагая стихи, собираю под светлыми скалами
       целебные травы в июле - чабрец и полынь.

       Ни горечи в мыслях, ни страха тоски, ни отчаянья.
       Так тихо на сердце, как будто на сердце легли
       покой полнолуния, трав опалённых молчание.
       Вся радость Вселенной, всё благословенье Земли.

       Здесь мыши летучие вниз головою кимарят.
       Растит паутинку из желчи густой - паучок.
       Зачем ты повесил на скалах зелёный фонарик?
       Кому ты зажёг эту звёздочку, о Светлячок?

       Здесь времени тайну от века хранят сталактиты -
       в столетье по капле - старинный оргАн возводя...
       Зачем в этих каменных сводах - призывно и тихо
       мерцает живая звезда, как живая вода?

       Я всё возвращаюсь... И как же уйти мне отсюда?
       Когда предо мной раскрывается (как мне уйти?)
       Луной на ладони всё тайное - явное чудо.
       Когда, наконец, открывается тайна пути...

       Прими ж эту радость, как малость, любовь запоздалую,
       моя Киммерия, творенья земного венец!
       Где я собирал под луной и под звёздами малыми,
       на скалах гадючьих цветущий в июле чабрец.

Наконец-то я дома - на Неаполе Скифском.
Где горячие травы и ветер полынный.
Где знакомые звёзды застыли так низко,
что касаются кожи - на скалах - змеиной.

*   *   *

... море зимней слезы,
пепел лоз виноградных,
холодный,
одинокий раскат
одинокой январской грозы...
Есть и в небе Тавриды,
мой Север -
олень благородный! -
Свет берёзовых рощ,
след апрельской твоей
бирюзы!

*  *  *

   "Прощай, свободная стихия!"
       А.С.Пушкин

Возьми с собой в дорогу
крутизну
отвесных скал,
атласную упругость
зелёных волн
и пены белизну, -
прохладу моря
и пустыни сухость.
И, уходя на север, оглянись
на гроздь заката –
чаячьего крика!
По склонам гор,
скользнув,
уходит вниз
день Таврики –
тень русской Эвридики.

*  *  *

Здесь, на сосны нанизана, спит луна над прудом.
Я построю здесь хижину или маленький дом.

Где свободно поместится (ковш пошёл на излом)
вся Большая Медведица за оконным стеклом.

Стану годы настаивать в стороне от беды
в стаях трав горностаевых у зелёной воды

и созвездья, как снадобья, собирать над прудом
(мне бы надо бы загодя, я же всё - на потом.)

Стану травами нижними проходить босиком...
Я построю здесь хижину. Или - маленький дом.

Полнолунием в заводи (золотое шитьё)
ляжет тихо, как заповедь, ночь на сердце моё.

                Коктебель.2012.