Она стояла пред иконой

Она  стояла  пред  иконой
Целителя  Пантелеймона
И  свечку  тоненькую  жгла.
Рука  её чуть-чуть  дрожала.
Молитва  с  клироса  звучала,
Дымился  ладан,  служба  шла.

Был  взгляд  её  от  слёз  туманным,
Жал  душу  камень  покаянный,
Молиться  в  голос  не  могла
Рыданья  горькие  душили,
Была  она  почти  без  силы,
Едва  в  сознании  была.

За  вдруг  возникшую  заразу,
За  рак  правнучкиного  глаза,
Слезами  горькими  давясь,
Себя,  одну  себя  корила,
Прощенья  горестно  просила
За  всех  родных,  собой  винясь.

За  то,  что  мало  потакала,
Что  вольности  не  поощряла,
За  устаревшую  мораль,
За  непонятье  молодёжи
И  с  молодыми  непохожесть,
Как  горизонт  и  вертикаль.
 
Как  обречённая  твердила,
Что  силу  слов  не  оценила
И  вот,  её суда  слова
Теперь  на   правнучке  сказались,
Как  чёрный  сглаз,  как  злая  зависть,..
Пылала  жаром  голова!

Больные  ноги  занемели,
В  её  опустошённом  теле
Ходило,  словно  круговерть,
По  членам  явно,  ощутимо,
С  электроимпульсом  сравнимо,
Одно  желанье  -  умереть..

Она  просила,  не  торгуясь,
Своею  смертью,  вся  сутулясь,
Спасти  правнучку.  Клирос  пел.
И  высоко  под  куполами
Плыл  ангел  с  белыми  крылами,
Над  ней,  молящейся,  скорбел.

              *     *     *