Кычет дорога в пространство сычами...

Кычет дорога в пространство сычами,
В глади туманной волнуя кусты.
В поле заросшее, морщась плечами,
Выйду усталый, глаза опустив.

Я ведь без устали здесь, так бывало,
Косы пятою в траву заложив,
С месяцем утренним сумраком алым
Бегал в росе от межи до межи.

Помню, желанием темным объятый,
Срезать хотелось, как шашкой с плеча,
Уши зайчихе, и в красные пятна
В лежке ее перещупать зайчат.

Случай жестокий ребячеством полон...
Пискнуло лезвие в липкой траве.
Долго над полем карабкался ворон,
Падая парусом в тихий рассвет.

Время уносит всю горечь ошибки.
Только, душой очутившись на дне,
Память стучится в забитую шибку
Криком звериным отброшенных дней.

Снова средь поля немого стою я...
Вижу в тумане: кряхтя и ворча,
Кто-то, нагнувшись в тоске поцелуя,
Режет под горло трусливых зайчат.

Травы присевшие, кто это?  Я ли
Кровью звериной умылся в ночи?
Если меня за убийство распяли,
Просто над полем давай помолчим.

Если же зверем в бегах я затравлен -
Поле, напрасно не кутай в сатин! -
Лучше навеки  с кустов или с трав ли
Память уставшую в мир отпусти.

Я ведь без устали в жизни, бывало,
Косы пятою в судьбу заложив,
С месяцем утренним сумраком алым
Бегал в росе от межи до межи...