Заново

Я теперь учусь умирать в день раз двадцать пять, оборвали нить, не повернув вспять,
А обещали хранить, оберегать, но продавались своим эгоизмам опять и опять.
А казалось бы отпустило, а казалось уже готова придти с покаянием,
И одна строчка проходит мимо, а я пониманию, что ни к чему подаяния.
Одна строчка решила за меня все – здравствуй мир, я волк-одиночка.
Разорвало отчаяние в секунды плоть оголенную на куски,
Шепчет что-то: «терпи, маленькая, терпи».
Одна строчка за тридцать минут до девяти не попадает в поле моего зрения,
Не возникнут отныне между нами трения, не разгорятся огни,
Шепчет что-то, кричит: «маленькая, молчи».
Озлобленно и очень жадно кусать губы, что бы сдержать предательскую слезу,
А глаза дарят и дарят, и, черт возьми, не одну, такую соленую и... Не мою.
Иногда бывает опасно, опрометчиво делать то, что тисками от боли и жалости
Растворяет тебя в кислоте, забирает все радости, оставляя ум твой во тьме.

Сводит душу от холода, болезненно выворачивает изнутри,
Милый, иди, скорее иди. Мне тебя не найти, не перейти.

Исчезла, казалось бы, одна строчка и многоточие превратилось в жирную точку.
Разрушены построенные когда-то мосты, топкая заводь наполняет ручьи,
Пролезает лианами, засыпается песками зыбучими -
И светлое небо когда-то заполняется серыми, кромешными тучами...
И надежда руками оледенелыми заворачивает сердце в мешок,
А были такими дерзко-смелыми, уверенными, но получили жестокий урок.

Я устала и слишком измотана, в голове собираются злые мысли,
Обрываются фразы внутри глотанные, что все кости мои изгрызли.
Устала оказываться не такой как надо, а знаешь, милый, я только рада.

Не надо ни грусти, ни жалости – хватит на каждый шаг без тебя храбрости.
Хватит на каждый выдох и вдох, письма в ящике, я пошла в расход.
Как пушечное мясо, как осточертелый кусок, в тот момент, когда подошел срок.
Я стала протухшей и очень не той, что обещала тебе тишь и покой,
Я стала не той, а теперь буду девочкой-птицей, буду дерзко-немой.
Опостылой.
Лишь бы не спиться.



19.8.14
Фотография: Кассандра