Болезнь обратного пути

Автобус гусеницей вполз в туман
Тяжелый, лиловеющий и гулкий.
Снежинок неустанный караван
Объял амортизаторы и втулки.

Сонливо дышат пассажиры все,
Лишь я ямбую сердцем в такт метели.
Завороженная взираю на шоссе
С мечтою об оттаявшем апреле.

А первый снег узорчат и лучист.
Стекло оконное трезвит холодной гладью.
Мне снилась Греция  и мудрый Демокрит.
(И я ему готовила оладьи.)

Но дернется автобус и порыв
Меня пробудит резко, но невинно.
Воскресла я, едва не пригубив
Огня из изразцового камина.

Огонь такой текучий, как янтарь,
Не тот, что вековечит таракана.
А тот, что непомерно щедрый царь
Ссыпал рукой транжиры из кармана.

Дотронуться огнем до алых губ.
Губами до огня. Слияние зноя!
Туман мне люб и снег мне тоже люб
В заснеженном видении аналоя.

Мне видится не только аналой,
А храм, иконостас и сотни свечек.
Я разразилась пламенной хвалой
Тебе, мой незабытый человечек.

Я брежу. Я в лиловости ползу,
Я вторю дребезжанию мотора.
Напоминаю взглядом стрекозу,
Румянцем нежноокую Аврору.

Тот с ужасом и трепетом глядит,
Кто втиснул градусник холодный мне под мышку.
Не разберу, кто это – Демокрит
Иль бледнолицый питерский мальчишка…