Чудо-коса. Сказка-либретто

Действие I

По дороге, по поляне шли на сенокос крестьяне.
Трое двигались особо, съединяясь дружным словом.
Каждый нёс косу в руках: свет искрится на клинках.

Молвил меньший меж друзьями: — Я вот этими руками
Всю траву к ногам повергну - даже к силе не прибегну!
Хоть я младше вас двоих — но сильнее семерых.

Средний – как его кусили – молвил: — Братия по силе!
Я готов идти с косою супротив травы войною,
Хоть бы та, приемля бой, возрастала предо мной!

В старшем кровь уже играет; он со дрожью возглашает:
— Мощь моя не укротится – пусть трава там уродится
Научённая войне, заключённая в броне!

Так крестьяне говорили. Пусть они себя хвалили
На словах, а не на деле – им не верить вы б не смели:
Все ж они – богатыри. Вдруг и песню завели!

(Деревенские поэты молодецкие куплеты
Век слагают каждогодно: ах, задорен слог народный!
Я старался, сколько мог – не запомнил и двух строк).

Вот и виден край деревни, вот и дом стоит последний,
И сидит там в телогрейке дед ленивый на скамейке
Возле дома у ворот, и соломинку жуёт.

Трое, с домом поравнявшись, праздный дух чутьём узнавши,
К деду подошли с поклоном, и, от малого к большому,
Нареклись по именам: Петр, Владимир и Иван.

Отвечал им дед, зевая, со скамейки не вставая:
— С добрым утром вас, крестьяне! Заходите воротами!
Так и быть — налью вам щей, чтоб работа шла бойчей.

Говорят ему крестьяне: — Подошли мы не за щами.
Взять ответ с тебя хотели: почему ты не при деле?
Нынче время для косьбы; а ты дремлешь у избы.

Наточи-ка лучше косу, — далеки еще морозы:
Телогрейку снять боишься, будто тут же простуди;шься.
Глянь — природа хороша: воздух свеж — свежа душа!

Отвечает дед крестьянам: — С вами спорить мне не к сану;
Труд мой – сидя на скамейке согреваться в телогрейке.
Может ли косьба согреть тех, кто начал уж стареть?

А коль тело молодое – нужно ль греть его косьбою?
Всё вам в хате не сидится, всё к косе рука стремится.
Об одном вас попрошу; но сначала приглашу

Всех троих к себе я в хату: не сочтите за утрату
Мне подаренное время; коль уже для вас не бремя
На войну идти с травой — потрудитесь час-другой

На моём на огороде: там работы в этом роде
Всем достанет — обещаю — никого не исключая!
Тут друзьям, включая всех, приключился громкий смех.

Старший молвил после смеха: — Ну, спасибо за потеху!
Ты на свет не зря родился: хоть шутить — да научился!
Пригодился б ты нам, дед: скомороха с нами нет!

И, не ждя уже ответа, обратили спины к деду
Три крестьянина — и снова были путь держать готовы
К полю, росшему травой. В этот миг за их спиной

Дед лениво улыбнулся: — Я б на месте вас вернулся!
Разве думал я без платы принуждать к работе брата?
Заплачу я за ваш труд чудом, меньшим из всех чуд.

— Чудом? — ахнули крестьяне. — За твоими воротами
Уж не огненная ль птица во клети златой томится?
Не кувшин ль воды живой схоронил ты под скамьёй?

Птицу — старшему; а воду — всю для здравия народа.
Чудо — дельная награда; что же, молодцы—ребята:
Воротимся к воротам! — Дед уж потешался сам:

— Насмешили, шуткословы! Знайте, что под этим кровом
Нет ни птицы огнекрылой, ни воды с целебной силой;
Там другие чудеса: там — чудесная коса!

Тут крестьяне восторгнулись – в три улыбки улыбнулись:
— Вот так вещь! — дивились разом. — Что ж, поведай нам рассказом:
Чем коса твоя чудна;? Дорогая ли она?

— Право, очень дорогая! Это, братцы, вещь такая:
Не тупи;тся, не щерби;тся; остриё её сгодится
За булат богатыря: рубит разом. Ну а я

За слова в ответе буду. — Ах да ах! — крестьяне чуду
Подивиться не сдержались: все сейчас же зашептались,
Аж глаза на лоб пошли: — Не обманываешь ли?

— Нет обмана, — дед ответил. — У себя я вас приветил
Как хозяин, не кочевник: мы ж в одной живем деревне!
Да и вы не для того ль шли, чтоб бой держать с травой?

— Заключил Господь нас в силе! Не о том ли говорили
Мы дорогою от скуки: у кого сильнее руки?
Ладно, братцы, день идёт. Дед, веди на огород!

Отворяет дед ворота — и тотчас ступает в воду!..
И пошёл — нога босая — словно жаба он какая,
И зовет уже гостей: «Проходите, мол, живей!»

Тут друзья переглянулись — да тотчас втроём разулись.
И за дедом... Что за хата! Как не рухнула ограда?
Пробирались меж ветвей, что росли из кирпичей...

Со стены бревно скатившись — как стена не завалившись?
Наступил один на тяпку, на втором повисла тряпка,
Третий жабу раздавил... С ног отряхивали ил.

Перебрались через воду — и к большому огороду
Вчетвером они прибыли; трое ужас ощутили:
Увидали огород... Огород травой растёт.

— Вот отсюда — и потуда. — дед рукой повёл. — Я ж буду
Должен вам косу чудну;ю. А пока за ней родную
Дочь отправлю — принесёт... Вот она уже идёт.

Девка из избы выходит, по водице платьем водит...
Не девица — а телица, не красавица — безли;ца.
Ей отдал отец приказ — и утёк в избу тотчас.

Мужики, пожав плечами, взяли косы, и речами,
Вопреки обыкновенью, от большого удивленья
Не делились меж собой; всё работали косой...

Как рубахи намочились – сорняки грядами сбились.
Воздух горек стал и сладок: слёг пырей, волчцов остаток,
Слёг морковник - друг скотов, враг чувствительных носов.

 Сей земли недра скупые пот отведали впервые...
Вот зовут косцы: «Хозяин! Выходи, уж мы скучаем!
Должен ты подарок дать, и работу всё ж принять».

Тот явился, запинаясь, в огород, и, озираясь,
Похвалил, лениво глядя, да браду рукою гладя:
— Схоронить бы — молвил — тут то, что к ужину дают...

Отвечают: — Труд по силе; ты просил — мы воплотили;
Исполняй же, чем обязан — мы твой дом покинем сразу.
Так и сделали. Косу дочка поднесла отцу.

Все уставились в волненьи: «Что же стало в награжденье?
Будет ли оно приятно? Будет ли в работе ладно?»
Смотрят косу. А коса — вот уж диво, вот краса!

Вся новёхонька, сверкает, с красным солнышком играет —
Будто только что из горна был клинок её исторгнут,
Аж глаза слепит, и всё ж — чудо: глаз не отведешь!

Уж и гладит дед косу, пальцем держит на весу,
Уж по лезвия полкругу он провел — порезал руку.
— Забирайте — говорит. — Мне в глазах от ней рябит.

— Чем тебе она не впору? — старший вымолвил с укором.
— Я к косе и знать не знаю подойти с какого краю, —
Дед лениво отвечал. Тут меньшой не умолчал:

— Правду ль баешь — ни землёю не тупилась, ни травою, —
Всё то правда без прикрас? — Им ответил дед сейчас:
— Под остру косу сию даю голову свою!

— Нам всё в толк она не станет, и твою обременяет
Шею ленную — хохочут, — а коль с шеи-то соскочит!
Раскланясь, благодарим. Ладно, братцы, поспешим!

***

Действие II

День зарёю озлатился. Старший первым пробудился;
Средний встал вослед за этим; меньший сном же ещё бредил.
Вставши, щей пошли вкусить, чтоб бойчей траву косить.

Добры молодцы, наевшись, к зною денному раздевшись,
Брусом лязгали по косам; а меньшой под дубом рослым
Всё вертел чудным клинком, звякал лезво ноготком...

По дороге, по поляне, воспевая, шли крестьяне.
Трое шли особо, рядом; а вкруг их ревнивым взглядом
Во все очи зрит народ на косу, что свет лиёт.

Вот и виден край деревни, вот и дом стоит последний:
Чем он крепок — тайна таин; дед ленивый там хозяин;
Там крестьяне до земли поклонились — и прошли.

Дышит грудь — ах, как привольно! А идти ещё довольно —
Через лес через еловый, через мыс реки Неловы.
(Сказ особый есть о ней – расспросите лишь людей!

Много там всего случилось! Много слёз мужицких слилось
С жадными ее водами, с волн воздушными гребнями.
В ней живет Судак Балтам, тайны тайн таятся там!)

А дорога здесь чудная: все дивятся, кто не знает:
Сколько пройдено дороги – столько сил приходит в ноги.
Как шагается—то, как! Так идти б — да просто так!

Уже лес еловый сзади... Много нужно сделать за день:
Бой затеять на природе; больше времени работе —
Меньше отдыху давать; чудо—косу испытать...

Пётр, меньшой, косу—то хвалит: «Как она траву повалит!
Как пойдет рубить нещадно всё подряд: она ж всеядна!»
Им навстречу рыбаки. «Много ль взяли из реки?» —

Добры молодцы спросили. — «Ничего не изловили» —
Отвечают. — «Как? И снова?» — «Всем такого бы улова!
Этим днём река щедра: рыбы — три пустых ведра!»

Подивилися крестьяне, распростилися с ловцами —
И свой путь возобновили. Так и шли, пока прибыли...
Вот на месте. Этот бой Пётр чудесной вёл косой.

Хорошо пошла работа! Пели песни, пили воду
В перерывах между делом — и в глазах у них светлело.
Вот трава к земле уж льнёт: здесь конец для всех работ.

Косари остановились; два орудья притупились
У работников обоих, кто простой махал косою.
Больше нечего косить - косы надобно точить.

Взяли брусья только двое, окатилися водою –
Так еще остались резвы. Шинк-да-шинк! – запели лезвы;
Тут меньшой предстал пред всех; на лице какой—то грех.

Двое стали волноваться: «Отчего печаль у братца?»
Вопрошают: «Что случилось?» Отвечает: «Притупилась!»
«Ах да ах — какой обман! Дед — то, сталось, шарлатан!»

Смотрят косу: не сверкает, вся щербатая, тупая...
Тут все с чудом и простились; рассудили — и решились
В дедов дом идти опять: деду голову снимать.

«Грех берем себе на душу — сокрушались. — Да и нужен
Дед ли тот на белом свете? Сам сказал: «Мол, я — в ответе!»
Сам себя приговорил... Чтоб такой на свете жил?!!»

Тут они, оборотившись, в путь обратный снарядившись,
Побрели с печальным взглядом... Уже вечера прохлада
Снизошла, и у стогов висит стая комаров.

Вдруг среди тиши полсонной крик меньшого сокрушенный
Раздался;: — Да как же это? Не пойдем мертвить мы деда!
Тут замедлили все шаг. — Что с тобой? Авось дурак?

— Не дурак, напротив — умный! В суть косы проник я чудной:
Коли будет кто лениться — станет ли коса тупиться?
Не обманывал нас дед — тут большого чуда нет:

В масле та коса лежала; ни травинки не видала
После кузнечьего млата... «Ах да ах! — кричат ребята, —
Мы за чудом забрели — да науку обрели!»

При таком—то заключеньи всем случилось ободренье.
Грех на душу брать не стали — ведь чудесной нету стали:
Всяка сталь работу любит, хоть она её и тупит.

С этих пор косу навесть для крестьянина за честь.

2014