Я зачем-то хочу, чтобы мне посвящали стихи...

Я зачем-то хочу, чтобы мне посвящали стихи,
 Я зачем-то хочу, чтобы глупо все мной восхищались.
 А зачем? Нет, понятно, мы все эгоисты, лихи
 Наши думы. А помнишь, как мы с вдохновеньем прощались?

 Оно нам помахало рукой и ушло в небеса,
 Оно тихо шепнуло мне ночью: «Теперь ты свободен.»
 Оно чуть улыбалось, взглянув напоследок в глаза,
 И пропало. А я ни на что теперь больше не годен.

 Знаю я выбор труден, но жизнь моя сущая мука,
 Коль оно никогда-никогда не появится в ней.
 С каждым годом к нам ближе и ближе подходит разлука.
 Но мы держимся ради себя и ради семей.

 Да не смейся ты, глупый, поверь мне,ещё не шутил я,
 Посмеяться успеем, сейчас можно потосковать,
 Пока в небе над нами блестит несравненно-красива
 Голубая луна, и пускай время катится вспять.

 Мы на крыше сидим, мне смешно, ты смеёшься, а снизу
 Пробегает запуганный день - отправляется спать.
 А мы выше. Подобно сырому простому эскизу
 Мы легки, как перо, это значит, мы можем летать.

 Звонкий смех бьётся солнечным градом в оконные стёкла,
 Мы летим над ночным Петербургом куда-то вперёд,
 А под нами огни, мостовые и всё промокло
 От весёлых и грустных дождей, жизни круговорот.

 Ароматами краски и вонью увядшей сирени
 Заполняются лёгкие, крышу сорвало давно.
 Мы летим над Невой, а за нами летят наши тени,
 Своим хохотом нам открывая печали окно.

 Мы запомним, как в доме напротив закрыли аптеку,
 Что была там, казалось бы, век, а быть может и два,
 Мы поймём, что для счастия надо, порой, человеку,
 Чтобы с уст словно птички-колибри слетали слова.

 Мы озябнем от ветра, обнявшего вдруг наши плечи,
 Мы согреемся где-то в кофейне иль в пышечной, мне
 Дороги в тот момент будут только чудесные речи,
 Что с тобой мы услышали, шарф потеряв на Неве.

 А вернувшись на крышу, взглянув на погасшие окна
 В той аптеке, которой не будет отныне и впредь,
 Вспомним мы как закрыли всё то, что так было свободно,
 А нам-детям тогда оставалось терпеть и терпеть.

 Дотерпелись. Теперь для нас ценностей стало чуть больше,
 Чем тогда, но запомнили наши немые сердца,
 Как нам было обидно, как нам становилось всё горше,
 Когда мимо ходили мы, чувствуя близость конца.

 Но забудем! Теперь мы свободны, свободны, как птицы.
 Ну почти... Мы, как страусы - птицы, но вряд ли взлетим.
 Мы запомним, как в памяти нашей врезались те лица,
 О чьих крыльях - оборванных болью - сейчас промолчим.

 Мы опять рассмеёмся, о чём-то весёлом лишь вспомнив,
 Иль взглянув друг на друга. Мы помним, что было вчера,
 Мы уйдём в Межпространство, анкету на входе заполнив,
 И мы будем листать, словно в книге страницы, года.