Ураган чувств

Томимый грустью, внемлющий к пороку,
Сижу закованный в стрелочных цепях.
Уж ураган прошел, но много ль в этом прока,
Когда дубравы переломанные спят.
К мечтаниям теперь я безразличен
И не вздымая грустной головы,
Я говорю, что эта жизнь обычай!
Любовь моя, я знал тебя - Увы.
О, солнце глаз ее теперь не потревожит
Молчание бушующей души.
Напрасно этот миг был нами прожит -
Зачем он прожит нами был скажи?
Утраченная нежность не пленила,
Но, что то все же я в тебе нашел -
Ты солнцем улыбаешься, так мило,
А солнце в небе - это хорошо.
Но я Октябрь, познал лишь непогоду
В лице глаза, как тучи моросят
Я сын дождя, я внук златой природы
Пришел сюда я солнце не прося.
Душа моя, как тучи небо кроет,-
Не отыскать там ни одну звезду
Покой нашел, а что нашел в покое
Я до сих пор разгадку не найду.

О, солнце глаз твоих согрела эту осень
Такою теплой осень не была,
А я грущу и думаю, что спросит
Мое здоровье и как мои дела.
Лучами глаз прожжет любую нежить
И все как прежде, милый, озорной
Я стану горлопанить, как и прежде,
Что ты любила рядышком со мной,
Что ты живешь, как я и эти степи,
Что улыбаешся ты им и для меня
Твой светлый образ душу солнцем слепит
И блики нежные в пруду манят.
К воде прильну я золотою ветвью
И стану трогать эти теплые лучи
Пускай разлучит нас господь - смертью
И мое сердце в теплый вечер замолчит.
Пускай господь с улыбкой душу спросит
Ты не любил зачем же жить спешил?
Отвечу так: За грусть, я любил осень,
А разве это мало для души?
Любить легко! любить тебя - такая малость
Напропалую говорить дрожа,
А я шучу, шучу, чтоб улыбалась
И нежных бликов виделся пожар.
Но знаешь ты и знаю я алея,
Когда на траву сыплется вода,
Что солнце иногда сильнее греет
Лишь от того, что это иногда.
Любовь пройдет, как осень золотая.
Окаменеет сердце и остынет кровь
Я раны в сердце глупом залатаю,
Но для тебя оставлю там любовь.
Признаюсь я, что не любил так пылка
Так страстно нежно в жизни не любил.
Томимый я взираю на бутылку,
Но всю любовь мне кажется допил.
Осталось там осенняя прохлада
И сырость глаз и сырость нежных уст
Ракитовый вечерний хруст
И все что помню и забыл когда-то.
И от того люблю я эту местность,
Что полюбил с тобой на брудершафт
И здесь моя усопшая душа
Желала прежде отыскать известность
Но отыскал глупец тоску и тлен
Порывы сердца все переменилось
И жизнь глупцу в любовном сне приснилась
И ту любовь он выменял на плен.
И от того тревога и усталость
Объяли душу чувства бережа
Любить легко! любить тебя -такая малость
Напропалую говорить дрожа.
И так взглянул глупец в себя до донце
И понял я и мертвый и живой,
Как одуванчик раскрываясь пред солнцем
Любовь раскроется, когда придет покой.


Порывы сердца грустные позывы
Пожары деревень и сел
Никчемной жизни нескончаемый отрывок
Я написал о всех и обо всем.
Бездумие во мраке восцарило
Вопросы проглотаю словно дым
Любила? Нет! конечно не любила
Глаза мои сгоревшие пруды.
Пургою ли февральской запорошен
Или всего разлюбленный тобой
Вновь жду тебя, как свет, как тьму, как ношу
С открытой и больной душой.
О, жизнь моя внемли святому чуду!
Я идола меняю вновь и вновь
Отныне так я поступать не буду
Забыв про дружбу, подлость и любовь.
Совсем не так, все кажется иначе
Рождение, смерть, а между пустота
Я повзрослел - теперь смеясь и плача
Я Вспоминаю милые места.
Знакомый дом , знакомая калитка
Окно в которое я выглядел глаза,
Когда луна весела, как улитка
Пытаясь мне о смерти рассказать.
Пусть говорит я рад ее послушать
Душой теперь не изменился я,
Но кто глядит таким порывом в душу.
Любовным словом нежностью маня.
Глаголю жизнь одной, другой глаголю,
Но сам тебя воспринял я за жизнь
Подобна ты вину и алкоголю
Пришла поэту голова вскружить.
Кружи, кружи, как солнце в небе ясном
Зажги поэта, как свечу
Не жить, не умереть напрасно
Я в этом логове сиротском не хочу.


          *  *  *



Выносила ложь земле бездорожье
Взяточничество,  барыши
Лезет душа вон из кожи
Карабкается плоть из души.
Проглядели с высокой крыши
Глазами замерзших луж,
Кто им сегодня спишет
Погибель невинных душ.
Не ты ли судьба роковая?
Опять виноватой прослыв
Ветру ко сну предавая
Ворохи плотской золы
Ответишь на голос чванства
Опустишь на пруд лицо
Сутулясь и морщась от пьянства
Заплачешь в конце концов...

Ах, воля, ты Русская воля
Прогресс обгонять не спеши!
Плачет небо то ли от алкоголя
То ли от Русской души.
Откуда, откуда охапки злобы
Несешь на плечах своих ты!
В такой стране не должно быть
Ни пьянство, ни нищеты.
Такая страна цвела бы
Ромашкою в поле пшениц
Ухабы кругом ухабы
Прыщи деревенских лиц.
Мне думать, и слышать досадно
Деревень и сел глухомань
Сам себе говорю я - ладно
Не думай душа перестань!
Изменится все быть может
Без нас, без меня, без него
Наш путь мимолетный прожит
Что сделал я здесь? - Ничего!
До смерти ли я не доеду
На этой судьбе роковой?!
Беседу, веду беседу
Беседу с самим собой.
Рассказывает мне собеседник
Упаднические стихи,
Что прожит мой день последний,
Что молится он за грехи.
Что песни пред вратами рая
Для господа трелью поет,
А я беззаботный не знаю
В какое молится жулье.
Не буду молится, не буду
Взыщите с меня сто лет
К какому еще это чуду
Приложить стихотворный след
На какую опираясь палку
Пройти хромоногий рад?
Шарлатаны медиумы и гадалки
И каждый в стране конокрад.
Не  желайте, не говорите о плохом
Закройте ваши черные клювы!
Я буду горланить деревенским петухом,
Как дороги мне вы, как любы!
Добро все равно сытнее
Все равно моя аура слаще
И буду я думать о ней
Какой я живой и пропащий!
Щеки накрашу розовой далью
Душу выверну конвертом
Голову запрокину бронзовой медалью
Которую вручают посмертно.
Вгляжусь в деревню там сумрак бешеный
Моргает бровями с востока
Приближается к дому головою повешенной,
Как слова Илии пророка
Глаголил пророк, о Господе боге
Не узнавая ни дня, ни ночи,
А где он теперь, на какой дороге
Песни о боге пророчит.
Пролейте дождем хоть десяток фраз
Какие нас ждут перемены!
Может вылупится третий глаз,
А язык пропадет взамен.
Может обрюзгшие, как дегенераты
Пойдем мы с сохой и коромыслом
Было ведь такое когда то
И было в том больше смысла.
Эта Осень или только снится -
Золотые охапки падающих звезд
Я хотел бы сейчас прослезится,
Но не помню дождливых слез.
Покатилась душа озорная
Золотые топтать тротуары
Да я знаю, все знаю!
Никогда я не сделаюсь старым.
Стану я зеленеть шибче ели
От сердечных и влюбчивых строк
Драгоценный мой - мы не доели
Меланженизма последний кусок.
Пролетела жизнь очень быстро
Нежной сказки возврата нет
Смерть твоя для меня, как выстрел
От которого погиб поэт.
Смерть моя ожидает,.. как будто
Заменяет зарею зарю
Просыпаюсь - вот, новое утро
Солнцу здравствуйте говорю.
Словно не были раньше знакомы
Протираю глаза окно
И светло и темно нынче дома
Но теперь уже все равно.
Я остыл ко всему в итоге
Ненасытной любви и утех
В моем мире, в моей пустоте
Слишком часто грущу я о боге.
Знаю, знаю поймет и простит -
Есть добро в любом человеке,
А пока говорю не грусти
Я с тобою отныне во веки
Вечные ... -
Льется до дома тропа
Знаю мама - так бессердечно,
Глупо, я с тобой поступал.
Но теперь, как Ока река я
Буду веровать в глубь и ширь
От тоски я большой отрекаюсь
Каюсь, каюсь к покою души.
Все по новой и жизнь моя даже
Только в церковь открою дверь
Если батюшка в крещение откажет
Я не стану плакать теперь.
Пусть Нитупа он ждет, пусть утюжит
Оскверненный и страждущий храм
Значит батюшка ни Господу служит,
А бездельникам и ворам.
Соберется природное вече
И его я конечно прощу
Только с новой любовью сердечной
У ракиты перекрещусь.
И в Тиму я омою ноги
И глаза опалю о зарю
И о новом пришествие бога
Светлой радостью заговорю.


От зари и до новой зари
стану петь я стихи пьяной ночи.
Месяц тихий  со мной говорит
Говорит и грустит и хохочет.
Вижу я, как в моем сентябре
Глядя с самой обрывистой кручи
Словно змеи сползлися к заре
Заплутавшие серые тучи.
Так и я проглядел эту жизнь
Слишком рано взгрустнув о погостах
Неужели - жизнь расскажи
Умирать так легко и просто?!
Ничего я теперь не боюсь
Смерти вовсе конца не вижу,
Но за эту пропащую Русь
Я других и себя ненавижу.
От прохожих скрываю лицо
И зачем им глядеть в эти очи
Проглядели глаза мертвецов
Оголтелые, пьяные ночи.
Я не знаю сентябрь или май
Ветром душу опавшею тронул
Но сгорбатился старый сарай
Над которым кружили вороны.
А затем понеслись в огород,
Когда пахарь рыхлил эти земли
Одураченный пьяный народ
Не смог правде в глаза глупой внемлить.
И не скошенный омут травы
Уготовился в бездне пропасти
Слишком к нищенству народ наш привык,
Что и это казалось за счастье.

Откуда, откуда охапки злобы
Несешь на плечах своих ты,
В такой стране не должно быть
Не пьяниц ни нищеты.
Такая страна цвела бы
Ромашкою в поле пшениц
Ухабы кругом ухабы
Прыщи деревенских лиц.
Никто не проснулся в тот час
В час помощи, час руки
Нашел я пристанище волчье
В изогнутой грусти ракит
Нашел в себе глупые думы,
Что нужен и что поэт
Подумай душа, подумай
О том, в чем спасения нет.
Зараза лей слезы, зараза!
Промчалась любовь, забыли друзья
В стране, где хотят все и сразу
Такому ужиться нельзя.

Но зазовет завет вперед
Там нет ни истины ни бога
Там калдоебина дорога
Не насытит голодный рот.
Прильнули к вере мудрецы
Понуро немощь трудовая,
Как поле душу разрывает,
А в поле бабы и жнецы.
Горит усталая лампада
И запад лижет, как телок
В закате много нежных строк,
Но и о них писать не надо.
Лишь тем, кто по несчатию слеп
Поэт расскажет не умела
Вселенной ласковое тело
Похожее на райский склеп.
Я жизнь приму,.. как просто жизнь
Ни как игру труда и быта
Мне неба скажет друг держись
Ты будешь моросью омытый!
Войди с любовью в божий храм
Скажи ему, что ты апостол
Убил убийцу и прохвоста
Убил в себе ты и вора
Скажи, что каждый каждый бисмарк
Чета глупцу и нищиброду
Он так же знает непогоду
Такой же он простудный высмарк.
Глядит лениво и понуро
Любой рожденный в свет из нас
И скажет мертвый в смертный час
Судьба его такая дура!
И так спешим от века к веку
Глотая свет его крупы
Мы безнадежны и глупы
И все бездушные калеки.
Я вырву глотку из души
Кричать устал, устал кричать
Горела в мгле небес свеча,
Но ее кто то затушил.
О сколько было таких свеч!,
Что в бога веровали сами -
Убиты были небесами
И не смогли себя сберечь.
Они гниют в осенний хруст
Христос хранит их души в свете
И выйдя в степи на рассвете
Он пьет любовь с апрельских уст.
А на дворе октябрь горел
Сутуло звонница рыдала
Промокла от дождя, устала
И улыбалася заре.
Заря пришла, но слишком поздно
Весь запланило ночью свет
Бросались падающие звезды
В желание прожитых им лет.
Скажи господь рассудок просит
Да, ты ведь знаешь много истин
В душе горят трава и листья
В моей душе златая осень.
Октябрь мне теперь дороже
Чем все сгоревшее в тот дым
Тянулся глупый до звезды
И не заметил, как все прожил.
Чужой сижу у пруда я
И отражаюсь словно тополь
И слушаю протяжный вопль
Из будки старой кабеля.
Он молод был, я помню, да!
Игривый бегал по задворкам,
Но и его видать звезда
Лежит холодной за пригорком.
Затем примчалось в хаты ночь
Луна древа темнее черни
О, жизнь моя твой час вечерний
Настал и не кому помочь.
Все мимо, мимо мчится мимо
Куда ты мчишься моя жизнь
Я доктору кричу любимый
А доктор говорит молись!
Молись Нитупу Словно богу
Миссией громко назови
Забудь о боге и любви
Ты не найдешь к нему дорогу.
Не все ль равно в какой быть тьме
По переулкам темным шляясь
Он тоже вроде бизнесмен
И чем то промышляет.
Не будь ни в правде, ни во лжи
С душою Русского поэта
Коль видел ты, как в эту жизнь
Они тащили то и это


Растащили страну умельцы,
Перестройка цвела попьяни!
Замычал Николаич Ельцин
Дорогие мои Россияне,
Поскидали березки кокошники,
На Тверской проросли лесополосы,
Нынче вдоволь живут раскошники,
А другие рычат вполголоса.
Порычат, порычат успокоятся,
Такова она Русь простодушная,
Пока мылом бока не покроются
Будет ждать полного удушья.
Ах, Россия страна голодная,
Ты богиней цветешь на публике,
Смена власти законы новые,
Но во власти все те же жулики.
Год двухтысячный, новомодный,
Власть убогая рождает трупы
Для Россиюшки гроб холодный,
Во лице самого Нитупа.
За Нитупом откатов вонь,
Коль воруешь воруй по полной,
А на судне один лишь тонет,
Всех плывущих накрывают волны.
Коммунисты ли демократия ль
В чем идея двух встречных ветров
В том, что партия прикрывает партию
Дармоеды несносных воров,
Ржут буржуи над этим чудачеством
А другие украдкой плачут
Только тем не смеется не плачется,
Кто по двадцать часов батрачит.

На Америку, мы глядим в окно!
Все в достатке там, все у них полно!
Ну а наш народ, жизнь лениво ждет,
Все им вериться,
что измениться, все измениться.
Ах ты ВВПУ, да ядри ж ту медь!
Сидя на верху, трудно разглядеть.
Что творится здесь, у людей в низу,
Или в петлю лезь, иль утри слезу.
Слезы горькие льются бешено.
Нынче зоренька за повешенных.
Красно-красная, даже Алая,
Жизнь опасная, жизнь усталая.
Я люблю, люблю, золотую Русь,
Но когда всмотрюсь , я ее боюсь.
Вижу я жнеца, что для смерти смерть,
От него лица, не скрываю впредь.
Скотобаза он, от него всегда
Мы со всех сторон, в спину ждем удар
Коли здесь в низу, люди смертники
Все в Москву везут, все посредники.
Там в Москве Москва, окаянная.
А у на тоска!!! постоянная.
Крутит смерч смельчак зелень травушку
Выпадут снега за дубравушку
Запорошит все, заметет следы
Дроги занесет этот белый дым
Мы милицию на полицию
Распускает их зелень вешняя
Изминилося амуниция, а менты, как менты
Сволочь прежняя.
Гонит смерч смельчак зелень бешено
Нам за ним бы мчать, но мы пешие,
А зима уйдет ветер запоет
Ах куда весной этот снег плывет.
За моря аль как зелень расплылась
Ты ль Иван Дурак или наша власть?!

Но каждый ведь в сердцах открыт к пороку
И вымученный думает опять,
Что ураган прошел, но много ль в этом прока,
Когда дубравы переломанные спят.
Глаза все видели макушки, как клонились
Хоть ненавидели любили поперек
Еще дымился красный уголек
И у костра любви с тобою мы томились.
Тот ураган унес не мало лет
Теперь о прошлом помнится иначе
И словно морось за окном дождливым плачет
Так плачу я, глаза предавший мгле.
А серый дождь полощет и полощет
Все будто видится в забытом кем то сне
Святыня ты! и луковка и роща
Но в рощах больше радости и нег.