Роль Бога

 Вступление.


 Я признаю – это был прекрасный эксперимент!


 Да, забыл представиться, а раз уж начинаю эту рукопись… Не думаю, что мои записи кто-нибудь прочтёт, но тем не менее.


 Здравствуйте, те, которые никогда не прочитают эти страницы.
 Меня зовут Иохим, с ударением на первую гласную. Очень важно, чтобы имя произносилось верно. Меня, по крайней мере, раздражает, когда коверкают названия и имена. Так утомительно мне, гениальному строителю всяческого великолепия, поправлять кого ни попадя, кривясь и дёргаясь внутренне с благолепным выражением на лице! Я, как представитель великой цивилизации Ашли пишу это, находясь сейчас в гордом одиночестве среди… Лучше по порядку. Я устал и раздражён – сказываются годы болезненного восприятия нового мира, где я оставлен по своей просьбе.


 Моя родная планета, где меня воспитали и вырастили на благо великой цели, к которой стремятся все высокоразвитые существа… Думаю, вы знаете эту цель: развитие, бешеное развитие вселенной! Мы ведь, как пчёлы в этом улье: должны тащить мёд знаний, и наполнять великолепные соты вселенной этим веществом, иначе она закиснет, устанет и перевоплотиться – тогда всё заново: те же мы, тот же бешеный ритм, ошибка, новая вселенная…
 Так вот, моя родная планета: зелёно-фиолетовая, влажная и экологически чистая – это дом. Дом, где нет никакого производства, где каждый Ашли может творить любое вещество из информативного поля, поэтому производство не требуется, но чтобы вещество было воплощено в реальность и создан продукт, нужна монотонная работа – добыча материалов, что на других планетах делают обычно наши роботы или рабы. Не думайте, что мы так грубы с иными формами жизни, просто очень большое количество существ не стремятся к развитию и тормозят скорость информационного потока простыми функциями: питанием, размножением и смертельным исходом, особь за особью. Мы же ускоряем процесс развития этих существ. Это как команды в примитивных вычислительных машинах – набор букв и цифр надо выстроить в нужном порядке, чтобы программа стала действовать! Вот мы и выставляем. Если уж вселенная дала нам шанс работать на неё операторами и программистами, то мы с достоинством и благодарностью принимаем её дар и делаем всё возможное, дабы не разочаровать эту тонкую материю.


 Как пафосно начал. Ну ничего, я ж пишу ни для кого. Просто от усталости.


 В детстве, когда меня учили сотворять нужную вещь «из воздуха», я восторгался и радовался. Чувства непередаваемы! Ты подключаешься к какой-то хаотично-организованной цепи мыслей, мыслеформ и образов, задаёшь команду, точно включающую состав, материю и возможную функциональность нужного продукта и получаешь точный итоговый предмет. Или пищу. Не важно. Первые попытки дают такие забавные результаты, что взрослые самозабвенно смеются, но всегда с удовольствием наблюдают за твоими попытками, направляя твои действия и вспоминая себя в детстве. У взрослых жизнь иная и я с горечью это осознал, пройдя обучение.
 Мы можем повелевать стихиями: зная состав воды, например, и её свойства, сливаясь с ней на тонком уровне, можно заставить воду расступиться или ходить по ней. Я мог стоять посреди океана, а вокруг отвесным кольцом был аквариум миллиардов тонн водного пространства, это завораживает…
 Были случаи, когда слишком поверившие в себя дети расслаблялись и без ведома родителей или воспитателей пытались проделать это в одиночку, без моральной и информ-поддержки… Много смертей, много разочарований они приносили вместе с болью в сердца нас, едино-целых и любящих друг друга беззаветно. Одно радует, до конца не умирает никто – вливается в структуру мира и, если угодно будет мисс вселенной, возвращается в другом воплощении: когда помня предыдущее, когда вспоминая по истечении времени. Чаще всего возвращаемся все – слишком важны наши деяния и умственный цикл для всеобщего развития.


 Появляется резонный вопрос: Что же мы делаем такого? Естественно, изобретаем! Начиная с технологий, кончая изысканными предметами, сочетаниями их и т.д. Мы создаём информацию.


 Переходы между мирами: параллельными, удалёнными, предрасположенными к существованию разума или обреченные на гибель изначально… Как много я забыл! Как много потеряно.
 Не буду утомлять себя всеми воспоминаниями, но историю своего одиночества, я не в силах не записать. Записать для себя. Интересно, как будет выглядеть это на бумаге? Есть уже одна версия того, что постараюсь, как можно точнее изложить здесь я, но она написана не Ашли, а другим народом — грубой пародией на нас,- хотя очень творческим, надо признать. Она будет упомянута в процессе рукописи.


Часть первая.


I.


 К началу моей истории, я уже много лет работал профессором генной инженерии. Работа сама по себе не сложная и очень интересная.
 У Ашли есть ген, отвечающий за развитие. Его синтетический прототип великолепно приживается на любой форме жизни, уверен и все остальные тоже легко бы прижились, но мы не имеем права действовать вопреки законам мироздания, да и кто знает, что бы получилось, если соединить наш полный набор генов с набором какого-нибудь другого низшего существа. Вдруг вселенная обидится и производным, естественно, будет коллапс…


 Вот пишу и размышляю, как она отреагирует на мою откровенность впоследствии? Ведь ей не обидно даже начинать всё заново – время для неё значения большого не имеет. Хотя, что мы знаем: Боги одних, рабы другой…


 После забавного дня, поэкспериментировав с различными формами жизни, имеющими задатки для удачного использования в плане создания рабочей планеты в их мирах обитания, я сидел на стуле, смотрел на спящие образцы и бормотал, растягивая слова:


— Странно, Вы никогда не узнаете, где были. Когда-нибудь ваши профессора будут строить забавные теории, но почти все они будут ложными.


 Зашла Велгна – прекраснейший цветок нашей лаборатории. Я бы жил с ней вместе, но она уже несколько сотен лет до моего созревания в матери была с одним из нас и настойчиво оставалась с ним, а другую мне не хотелось – упёртый я, знаете ли… Наверно, моя половина ещё не встретила свою универсальную вторую. Это тоже только в компетенции вселенной, но я всегда был немного бунтарь и втихаря удивлялся дисгармонии – почему это многие из нас так долго одиноки?


— Велгна, лучезарная моя, ты ещё не ушла! Очень рад. Как твой супруг? Я не чувствую его в общем потоке. Он не рассеялся случаем?
 — Не надейся, никуда он не денется от меня. Просто отключился. Ты же знаешь, иногда такая ревность от этой всеобщей любви накатывает – не поймёшь кого и к кому ревновать, — она усмехнулась.
 — Знаю, я почти всегда отключён. Только во время работы с новыми образцами включаюсь – не дай великой заметить мои революционные наклонности. Да и желание слиться с тобой, Вэл, тоже повод для ревности твоему супругу.
 — Ну, не расстраивайся так, малыш! Хочешь, я буду уделять тебе немного своего времени – ты так настойчиво ни с кем не сходишься, что я за тебя болею, а ведь люблю, как и всех.
 — Нет, Вэл, мне нужна ты полностью. Я против простых слияний. Помнишь, ведь восемьдесят четыре года назад Арния сменила супруга. Надеюсь когда-нибудь это произойдёт и с тобой, — слова про слияние с трудом вылетали из меня, но я понимал, если это случится, то Вэл я захочу получить любым путём полностью, даже снизойдя до прерывания жизнелинии Оргнета, её супруга.


 Вэл подошла и поцеловала меня в губы. Неужели она не понимает, что мучает меня? Ох уж эта любовь ко всем!


— Ты знаешь, что открыта новая планета с очень забавным материалом? Животные крайне схожи с нами физиологически, но чуть мельче, если ты понимаешь о чём я.
 — Рост не важен, — я заинтересовался. – Мы прекрасно можем менять свои размеры от гигантских до микроскопических.
 — Да, но почему-то придерживаемся определённых пропорций!
 — А кто сказал, что эти пропорции были такими изначально? Вэл, ты слишком много времени проводишь подключённой!
 — Я и сейчас подключена! — эти слова заставили меня поёжиться и поинтересоваться:


— Ну и как она отреагировала на некоторые из моих реплик?
 — Сказала, что ты смешной и глупый, — Вэл улыбнулась. – Очень схоже с моим отношением к тебе.
 — Вы, женщины, все одинаковы в некоторых случаях. Скажи нашей мисс вселенной, что я от неё торчу.
 — Сам скажи. О, Иохим, ведь тебя назначили ответственным за эту планету! Я удивлена, что тебе не сообщили об этих тварях… Животных, прости великая, — она поправилась, покраснев, видимо получила упрёк.


— Твари – от слова творить, разве не так? – поддержал я Вэл, подключаясь, окунувшись в знобяще-омывающую нежность:
 — Нет, не так. Разве не коробит тебя от этого производного? Для меня оно звучит подобно ругательству. Хотя им не является.
 — Хорошо, великая, я постараюсь тоже не употреблять более это слово. Я выйду, если не нужен.
 — Мне ты всегда нужен, Иохим, но я ценю и твоё уединение. Иди, я всегда тебя ожидаю.


Я отключился и посмотрел на Вэл. Она была великолепна. Попытавшись сосредоточиться, спросил:


— Ты думаешь из этого что-нибудь выйдет?
 — Ну если учесть, что у них физиологические данные, почти как у нас, сам думай, — хитро прищурившись, Вэл смотрела на меня. – Они даже размножаются так же!
 — Не может быть! И великая о них не говорила до этого? – я съехидничал, хоть и стыдно было, конечно, но не удержался – Вэл слишком на меня действует.
 — А когда она говорила о низших формах? Она нас контактирует только с другими «высшими», что не далеко ушли от нас. Конечно, они не такие важные, как мы и слегка туповаты… Извиняюсь, великая, конечно!.. Короче, живут для себя, но всё же нам ровня и заслуживают любви и понимания. Совета, в крайнем случае. Да и дают, бывает, очень много инфо, о котором наша мадам… Хорошо, великая – мисс, не соизволяет распространяться сама. Она права – при изучении наши умы иной раз делают параллельные выводы и сотворяют что-нибудь новое! Спасибо, великая, — лицо Вэл заискрилось. Её видимо похвалили за здравость суждений. Я поморщился.


— Вэл, почему ты всё время подключена? Знаешь, как дико слушать твою речь прерывающуюся фразами: «Да, великая… Я сожалею… » и тому подобной мутью? Это вызывает у отключённого собеседника, ради которого ты стараешься, чувство агрессии и неудовлетворённости!
 — Иохим, ты меня искушаешь! Я хочу быть кристально чистой и потому всегда с ней. Но если хочешь – ради тебя – я буду отключаться, чтобы не быть причиной гнева или раздора.
 — Сделай милость, Вэл. Для меня это будет очень трогательной жертвой, — малюсенькая месть инфоматери за Вэл. Захотелось даже подключиться и высунуть мысленно язык, но я сдержался. Что это со мной такое происходит… Тут же я совершил ещё одну ошибку.


— Вэл, ты отключилась? – она кивнула головой. Я продолжил, — На счёт того времени, что ты обещала проводить со мной… Удели его мне сейчас, пожалуйста, — и взял её за руку.


II.


 Это было моё первое слияние.
 Не трудно догадаться, что мне понравилось. Мир рассыпался и собрался заново. После всего Вэл смущённо сказала:


— Иохим, я не удержалась…
 — Ты была в сети? – охнул я и усмехнулся чему-то. – Ну и как? – добавил через секунду.
 — Великая скорбит за меня и Оргнета, но утешена, что ты счастлив. Оргнет рад, что я принесла в твою душу успокоение и надеется, что ты более не будешь преследовать меня.
 Я подключилась на миг какой-то, а они как будто ждали! Не думала, что почувствую горечь от единения с великой. Мне очень хорошо было с тобой… Не ожидала я от Оргнета ревности, сам-то он часто по желанию наших одиночек сливается, и великая к нему благоволит за его откровенность и не осуждает в моих глазах. О тебе как-то правда она выражается туманно…- Вэл обычно немногословна, даже я удивлён – столько откровений.


— Вэл, я размышляю и прихожу к выводу, что мне не очень близка любовь ко всему, почему-то ты выделяешься для меня из общего потока. С тобой у меня всё по-другому.
 — Ах, Иохим, просто для тебя это в первый раз и ты восхищён неиспытанным. Я ведь никогда не была ни с кем, кроме супруга. Я тоже восхищена, но боюсь, ты не понимаешь каково мне! Или быть с тем, кого предназначила себе навсегда под тёплыми руками инфоматери, благословляющей тебя, или, как сейчас, словно украденное что-то чужое…- на её прекрасных глазах показались слёзы. – Я не плакала уже лет тридцать, если не больше!


Я прижался к Вэл, успокаивая её, и прошептал:


— Я готов для тебя на всё. Я любил тебя еще, когда был мальчиком и никогда не разлюблю. Ты – моя вторая часть. Я не переживу, если не смогу быть с тобой. Услышь мои мысли, я разрешаю!


Вэл огромными глазами смотрела на меня, читая мои чувства по отношению к себе, и даже отшатнулась.


— Иохим… Это невероятно… Ты возносишь меня выше инфоматери? Это неправильно! Я не заслужила! Никто не чувствует так, никто! Как я теперь войду в сеть с таким знанием? Ты – ненормальный! Ты понимаешь, что обязываешь меня быть с тобой?
 — Разве ты этого не хочешь? – я улыбался. Когда она читала мои сокровенные мысли, я узнал все её и понял, что супругом она втайне тяготится, а меня возлюбила искренне и уже давно. Это было прекрасно, иначе никто бы уже не смог отвечать с уверенностью за жизнелинию Оргнета, я бы позаботился.
 — Хочу, конечно же, — она потянулась ко мне, и так произошло второе слияние в моей жизни.


 После этого я осторожно вышел в сеть — привычная нежность и теплота:
 — Вы — прекрасные дети мои, но ваши желания порой заставляют меня огорчаться и отвлекаться на пустяки междоусобиц. Вэл согласна? – без усилия великая перешла к сути дела.
 — Да, сиятельная, — я на удивление себе, назвал её высочайшим титулом. Таким мы пользовались, когда чувствовали особое сближение с инфоматерью. Её нежность стала глубже.
 — Благословляю Вас. В душу Оргнету сама внесу успокоение и разум. Но, Иохим, я чувствую в тебе удаление от меня! Вернись ко мне, обрети свет покоя, наполни меня собой.
 — Да, великая, — конечно, она чувствовала всё, но тактична, как всегда. Я отключился, послав импульс благодарности напоследок.


 Сеть, где мы соединяемся мысленно, вообще универсальна, но так же и удивительна: там всегда тихо, а только спроси и услышишь ответ от того, к кому обратился, других не касаясь – там мы все рядом и все близки. Сеть – производное вселенной, часть её и она сама… Я не знаю о ней ничего. Я хочу знать о ней всё. Мне страшно, что я не понимаю её…


Вэл сказала:
 — Я связалась с Арнией, она меня успокоила – главное чтобы мне было спокойно. Я буду с тобой, Иохим, всегда! Этого я не говорила Оргнету, а тебе обещаю.
 — Я говорил с великой, она нас благословляет. Об Оргнете не беспокойся – позаботится.
 — Знаешь, я ощущаю себя двухсотлетней девочкой, а не пятитысячелетней женщиной, — она, смеясь, держала меня за руку. Такой счастливой Вэл я ещё не видел и был горд сознанием своей значимости. Какие-то новые ощущения и необычный подъём самооценки, выше нормы!
 — Ты не намного меня старше, не льсти себе, — почему-то из того значимого для меня так много дня, эти слова запомнились мне как последние.


III.


 Когда, наконец, мне принесли данные по планете, о которой уже упоминала Велгна, теперь моя супруга, я просматривал результаты о проделанной мной работе на других планетах и не нашёл в списках никаких записей по крайней мере о сорока трёх из двух тысяч нами задействованных в последнее время. Странно, некоторые из них так врезались мне в память – это были мои первые начинания и образцы для работы, что я прекрасно помнил все свои эксперименты: удачи и неудачи связанные с геновнедрением.
 На одной из таких планет – я тогда ещё был практикантом – мой наставник, чьё место впоследствии я занял, рассказывал мне нечто подобное: вроде как накануне он не нашёл планет первых своих работ с образцами жизнеформ. Тогда я не придал этому значения и почти забыл об этом, а вскоре моего наставника Цвелита перевели на какой-то важный объект – у нас много лабораторий разных уровней – я не вдавался в подробности на какой именно. Сейчас почему-то вспомнилось. Вспомнилось потому, что именно этой планеты, на которой он мне рассказывал про такую же ситуацию – успех был несомненный – в списках не оказалось.


 Я дал запрос в бюро архивов и каталогов, там напоролся на фразу: «Секретная информация. Данные в Спец-Хранилище Архива Великой.». Почему-то меня это задело, и я решил связаться с Цвелитом. Попытка не дала ничего, кроме нежности инфоматери:


— Иохим, Цвелит занят. Я могу дать ответ на интересующие тебя вопросы сама. Но хочешь ли ты связать свою жизнь с секретными данными? Подумай.


 Я не хотел и вежливо отказался. Почему-то удивило, что есть секретная информация у матери даже для Ашли. Хотя почему бы и нет – кто познает всю полноту вселенной? Но, тем не менее, она, почему-то выдержав небольшую паузу после моего отказа, добавила:
 — Ты, Иохим, узнаешь, когда придёт время. Я поразмыслила и решила, что ты подходишь, несмотря на то, что ты так молод.


Стало жутко. Великая никогда не предлагала сама ответа, хотя ответы давала всегда, не отказывая. Но тут другая схема: почти отказ, потом право выбора, ты выбрал, всё равно будешь знать – это как-то не укладывалось в моём сознании. Тем не менее, я спокойно ответил, добавив импульс нежности:
 — Благодарю, о, великая. Буду ждать.


 Тут пришли образцы с новой планеты, которую решили окрестить сначала «Эйурус», но почему-то остановились на странном названии «Сцемлия». И вот у меня на руках образцы нескольких видов сцемлиян: несколько воднодышаших, несколько приматов и один воздухоплавающий.


 Воздухоплавающего я отверг сразу – для доминирующей формы слишком маленький мозг. У него, конечно, были крылья и две когтистые лапы, что давали ему преимущество перед другими, но основного определяющего не доставало. Наверняка, все остальные воздухоплавающие не сильно отличаются от этой особи, потому и привезли один экземпляр – наши пионеры-исследователи в своём деле мастера: и логичны, и независимы.
 Из воднодышаших выбрал один вид для контактёров с великой – интеллект этого вида уже был на удивление высок. Почему-то только не было стремления идти к великой цели – раз их ещё нет в планах. Зачем-то стоял блок на одном из уровней развития… Великая тут же подтвердила, развеяв мои недоумения, что создавались эти особи, как информаторы или промежуточное звено планеты.
 — Им не свойственна индустриализация и создание, они – потребители, — добавив, кратко просветила меня сеть.


 И вот передо мной примат, идеально повторяющий меня во всём, только полностью покрытый густым волосяным покровом. Клыки и когти символизируют агрессию и силу. Мозг почти такой же величины, как у меня, но задействована только малая часть поверхности – импульсные точки… Прекрасный экземпляр! Прекрасная рабочая сила, даже совестно. Я отключился от сети и стал думать. Мне было жаль, что у существ такой безобразный волосяной покров – из них бы получились прекрасные доминирующие «сцемлияне», если бы не этот безобразный облик. Я вспомнил, как прекрасно тело Вэл…
 Долго я думал и, наконец, сделал третью, самую ужасную свою ошибку: принял решение.


IV.


 Мы прибыли на Сцемлию. Планета кошмаров, как и любая другая дикая планета – все ели друг друга!
 Жизненный цикл нужных нам существ оказался очень коротким – особи редко доживали до тридцати лет. Меня поразила более всего краткость их жизнелиний, даже без насильственного вмешательства. Я прибыл работать, но мои подопытные так быстро умирали! Пришлось принять дополнение к своему решению.
 Вэл восхищалась природой и была в восторге от планеты. Я тоже был в восторге – незаменимо, что ты и твоя супруга составляют команду по работе. Очень удобно!
 Наши лаборанты между собой сократили «Сцемлию» в «Землю», и это название мне понравилось больше предыдущего, на нём и остановились.


 Научная база располагалась в центре одного из материков планеты, на довольно высокой отметке над уровнем моря. Оттуда постоянно посылались разведывательные экспедиции на дальние дистанции в исследовательских целях. Кроме научных работников по основному вопросу с нами были геологи, ботаники и т.д. Я не вникал в их работу, занимаясь прямым своим делом – творил дешёвую рабочую силу и будущую доминирующую форму жизни.


 Когда Велгна узнала, что я собираюсь сделать, она пришла в ужас.


— Ио, может не стоит играть с огнём? Ведь то, что ты задумал сделать запрещено!
 — Вэл, пойми, я не собираюсь создавать что-то ужасное, я просто хочу улучшить вид! Представь, что ты – существо разумное – покрыта волосами, у тебя всё потеет и пахнет! Это хорошо? А ещё представь, что у пар с высоким интеллектом будет только 10-15 лет на супружескую жизнь и возможность слияния! Это сейчас им хватает… Да они даже детей своих женить не успеют! Мы здесь уже почти сто лет – какой-то век, а я ещё даже собрать данные до конца не могу! Они умирают быстрее, чем я могу узнать результаты!
 — Ужасно и впрямь,- возмутилась Вэл и решила мне помогать.


 Извлечь посредством определённых действий – не буду вдаваться в подробности – из меня и Вэл нужную комбинацию ген оказалось делом не трудным, трудно было скрыть свои действия от инфоматери, но мы справились.
 Вообще-то свои гены использовать мы не имели права – у всех наших коллег работающих с новыми формами жизни есть стандартный ген развития, выведенный синтетическим путём и запрограммированный под чётким руководством инфоматери. До определённого времени существа с видоизменёнными генами работают на нас, под присмотром учёных, которых считают Богами, что подготавливает их медленно развивающийся интеллект к духовному общению и технологическому подъёму одновременно. Существует определённый момент, когда наши «Боги» улетают, оставляя планету развиваться самостоятельно – мы не имеем права очищать запасы планеты более 30% материалов, так как для развития организованной структуры общества с полноценным выходом в космос вполне хватает 70% — это тоже программа и распоряжение великой. За оставленными планетами наблюдают и ждут определённой точки развития, потом включают в общий механизм соотношений с цивилизациями других планет и систем. Иногда, по желанию великой, если их развитие даёт новые формы технологий и искусства, мы оставляем их в покое, дабы не нарушать интересного процесса – очень полезная поправка к обычным правилам. Извиняюсь, что отвлёкся, но так забавно видеть эти истины на бумаге…
 Ещё один нюанс: при разработке того самого стандартного гена развития инфоматерь дала план стабилизации этого синтетического совершенства, чтобы существа не были слишком различны в суждениях и на определённом уровне поступали соответственно правилам существования в обществе. При внедрении в новую форму жизни исключается её индивидуальный, обычно, совершенно никчёмный ген и заменяется стабильным нашим. Процесс прошёл: через лет пятьсот появляется культура и начальные технологии, а мы уходим.


 Зачем я так тщательно рассказал про этот ген? Причина проста – я решил его не использовать. Зачем добавлять свои к синтетике? Начал идти против системы – иди во весь рост, вдруг, что и получится. Словом, или победа или небытие – всё-таки не с кем-то, а со вселенной игру затеял…


 Подборку мы с Вэл сделали такую: как обычно, ген развития – раз; второй – облика, кстати, так приятно чувствовать, что скоро появится новая раса существ по образу и подобию твоему, что даже дух захватывает; третий – ген обновления организма, отвечающий за возраст другими словами. В третьем случае я слукавил немного…


 У Ашли есть стандартный ген обновления – он действует по примеру замены отработавших с устаревшей информацией и включается раз в сто лет. Остальное время работают второстепенные гены, обновляющие организм каждые семь лет. Вот я и решил воспользоваться в третьем случае второстепенным геном «старения» — сто пятьдесят-триста лет моим подопытным обеспечено, может и того больше, ведь у нас за сто лет почти ничего не меняется в организме за исключением небольших отклонений. В крайнем случае, сто лет у них будет точно – уже не 25. Тревожили мысли о стабильности, но я отодвинул их на задний план – в себе и Вэл я был уверен.


 Мы подготовили оба комплекта по половому различию и программу запустили без проблем. Всё прошло незаметно для остальных сотрудников, результаты получились отличные – скорость старения пока что была в норме – пройдёт пару веков, прежде чем начнёт исчезать волосяной покров и меняться осанка. Пока же проверялись анализы подопытных и велась документация, то есть мы просто фиксировали умственную деятельность. Всё остальное время занимались различными способами слияний, превращая их в игры. Наше счастье было полным, даже великая стала нежней относиться ко мне и хвалила за Вэл, которая теперь прямо лучилась счастьем. Мне приятно осознавать, что причина всех этих изменений — я.


V.


 Наши склады на планете, это – схема отдельных отсеков для всех видов материалов. Материалы и пища должны быть от мельчайших по размеру и весу до максимальных. Существует определённая таблица разрешений, которой мы придерживаемся. Склады огромны! Внутри находится поле, что непосредственно является частью вселенной – в нём не происходит никаких процессов: биоматериалы не портятся, металлы не окисляются, минералы не разрушаются и т.д. Почему-то нам внутрь заходить нельзя – отсеки загружаются только посредством роботов. Хотя я знаю почему – из-за наших детей! Они не очень чётко работают с материалом – пару раз я видел, как робот возвращался из отсека повреждённым. Интересно, что предъявляло своим родителям чадо, использовав часть робота как материал?
 Так вот, наши склады не красивы с точки зрения искусства – обычные мерцающие кубы, правда, переливающиеся миллиардами оттенков, но всё же – кубы.


 Другое дело – храмы, которые мы подготавливали для поклонения развивающихся цивилизаций заранее, из местных материалов! Там предстояло будущим разумным существам молиться на нас и внимать нашим божественным речам. Храмы должны быть величественными, изначально впечататься в их примитивные мозги, чтобы из глубины сознания текло понимание, что Боги были всегда, Боги жили с ними и учили их, воспитывали, направляли. Эти чудесно сотворённые места поклонения ещё и развивали тягу к искусству. Сами подопытные потом начинали строить храмы на свой лад – прекраснейшие, невыразимые творения, вдохновляющие на новые подвиги. Долго объяснять структуру, но думаю, вы понимаете, что я имею в виду.
 В храмах стояли жертвенники. Иногда мы с Вэл подобно дикарям жарили мясо диких животных на алтарях и устраивали себе пир настоящей пищи – это была моя идея, пришедшаяся Вэл по вкусу, как в прямом, так и в переносном смысле. Сотрудники посматривали на нас, снисходительно улыбаясь, некоторые дружелюбно крутили пальцем у виска, а великая однажды сказала:
 — Иохим, ты какой-то другой Ашли. Интересный, но странный. Если появятся вопросы ко мне, я вся – внимание для тебя!


Я был поражён. Меня отличили. Чем больше я наглел, тем интересней становилось. «Толи будет, когда мой «человек» начнёт проявлять активность» — пришла мысль. Я не упомянул — мы с Вэл, посовещавшись, решили назвать землянина человеком по принципу двух революционных ген, что использовали без разрешения: “чело” — облик (образ), “век” — столетие (приблизительное время жизни). Я говорю “мой человек”, потому что идея принадлежала мне, Вэл только одобряла – она стала мне идеальной спутницей жизни.
 Были, конечно, идеи, которые она не одобряла, и я их тут же отвергал. Например, я предложил «под шумок» внедрить синтетический ген развития какой-нибудь более примитивной форме существ – на это Вэл не согласилась и я, поразмыслив, пришёл к выводу, что она права. Сплелись мы с ней, словом, в одном потоке… Однажды она вознаградила меня этим:
 — Я сожалею, что поторопилась выбрать супруга, не дождавшись своей второй половинки, то есть тебя, мой Иохим! – я растаял и потерялся в океане вселенной. Я любил инфоматерь, любил своих новых созданий и больше всего любил Вэл.


VI.


 Наступил день, когда роботы-наблюдатели зафиксировали использование палок и камней нашими подопечными. Стандартный успех. Наши с Вэл гены ничем не отличались от синтетического, я отметил это про себя с гордостью. Так же стали появляться признаки любопытства – не животного, когда выглядывают и подсматривают, а осмысленного – наши подопытные выходили толпой из леса и, открыв рот, смотрели на нас.
 Волосяной покров на их телах тоже стал постепенно исчезать, через пару поколений особи стали походить на Ашли очень сильно. Об этом сообщили инфоматери, добавив мой комментарий: «Видимо, в собственной структуре генофонда заложен преобразующий ген, не учтённый при первичном общем анализе. Данные будут перепроверены.». Инфоматерь в тот же день обратилась ко мне с вопросом:
 — Иохим, как ты думаешь, знает ли мать о том, из чего создаются её дети?
 — Думаю да, о, великая.
 — Так вот у меня сомнение возникло – правильно ли ты провёл эксперимент. Я могу проверить в записи тот участок времени, но привыкла доверять Ашли, как вы доверяете окружающему миру, когда спите, то есть – что он не изменится в худшую сторону и не произойдет катастрофы.
 — Я внедрил свой ген облика подопытным, — интересно, как она отреагирует на это заявление.
 -Почему не посоветовался со мной? – казалось, инфоматерь даже не удивлена. Странно.
 — Это из-за яркой вспышки любви, о, великая. Не думал, что тебя заинтересует эта информация. Я посочувствовал животным.
 — Ещё какой из своих генов ты внедрил?
 — Второстепенный, обновления. Их жизненный цикл слишком мал – в среднем 22-25 лет.
 — Хорошее решение, я бы одобрила. Это уже практиковалось, — мягкость и понимание. – Больше никаких сюрпризов! Я на тебя рассчитываю, сын мой.
 — О, сиятельная, я не знал всей твоей мудрости! – я и впрямь так был поражён и послал такой импульс любви, что даже вселенная на мгновение замерла от удовольствия – наверняка на многих планетах наблюдали взрывы на звёздах.
 — Иохим,- дрожащим от нежности и любви голосом инфоматерь обратилась ко мне, – я в восторге от тебя. Ты очень силён, я понимаю Вэл. Она выбрала достойного!
 — Спасибо, сиятельная, — я отключился, даже для меня ответные чувства матери были слишком сильны. Поняв, что только немедленное слияние расслабит меня, я помчался к Вэл и обрел умиротворение в её объятиях.


VII.


 Не люблю роль Бога. Обычно, этим занимаются другие. Но лечить подопытных мне нравится! Они так восторженно и доверчиво смотрят на тебя – этакое раболепие и первобытный страх, смешанный с надеждой, что боль от раны или жар уйдёт в моём присутствии. Так и происходит – мы, Ашли, умеем регенерировать любые ткани, восстанавливать нужный баланс в организме и т.д.


 Поразительно – наши подопечные были почти как мы! Лишь волосы и глаза отличались. Мы все светловолосые, светлоглазые, а «сыны Земли» получались разноцветными – видимо, шла борьба с генами облика. В итоге появились как светлоглазые особи, так и с тёмными глазами. То же самое коснулось и волос.
 Земляне работали на нас, как машины. Зачем? Труд стабилизирует, организовывает, помогает той внутренней работе механизма, что запустили мы. Как только включатся в этот процесс внешние механизмы, мы улетим, останется только кучка «жрецов», что не дадут одичать вновь зарождающейся цивилизации. Потом уйдут и они.
 Сейчас пока ведётся первая фаза развития: подопытные тупы и действуют только физически. Мне скучно. Совершаю очередную ошибку.


— Великая, прошу на разрешение ещё одного эксперимента.
 — Какого, сын мой?
 — Создать особь мужского или женского пола с основным геном обновления. Пробный экземпляр, — это не вся моя задумка, но надо получить разрешение.
 — На твоё усмотрение, но плохо понимаю, зачем тебе это нужно.
 — Сбор информации, возможные последствия. И, великая, мне скучно, — откровенно добавил я. Инфоматерь это, похоже, развеселило.
 — Пожалуйста, нет проблем, я тебя понимаю. Мне тоже бывает скучно.
 — Спасибо, великая.


 Вэл в курсе того, что я решил сделать, она будет частью процесса. Это не только генетический, но и психологический эксперимент – я собираюсь не замещать гены, а слить свои и образца, плюс проверить их реакцию, естественным путём приобщив к генам Велгны. Образец мы уже подобрали – прекрасный умный насколько возможно юноша из самого светлого племени, которое благодаря моему вторжению в их генную историю уже ходило прямо, и контуры тел практически приобрели безупречность линий Ашли. Кстати, стыдно говорить, но наши сотрудники – женщин кроме Вэл на базе не было – уже не раз в целях эксперимента, конечно, занимались слиянием с особями женского пола этого так похожего на нас вида. Интересно, что не беспорядочно, а с определёнными женщинами – это даже стало вроде как модно. Их отношения были похожи на первобытные супружеские: наши молодцы кормили своих женщин и удовлетворяли. Вот только детей от таких союзов не было – стерильность на чужой планете обязательна.
 И вот, вопреки позволению великой, Вэл носит в своём теле ребёнка со скрещёнными генами моими и образца. Со стороны это кажется жестоким, но мы – учёные.
 Инфоматерь привыкла, что мы можем на объектах по 3-4 года не выходить в сеть – она не узнает.


 Мы выстроили великолепный дом с садом заранее и переехали туда жить. Сотрудники были не против нашей жизни вне базы – они тоже понастроили себе заповедников, проводя там основное время. Собирались мы только для выполнения каких-либо работ, даже не собирались, а приходили по отдельности. Вэл на базу перестала приходить вообще.


VIII.


 Скоро родился Адам. Сын эксперимента. Мой настоящий сын. Созданный из пыли ген и теоретического праха науки. Я не знаю, как к нему относиться и вскоре начинаю относиться как к своему ребёнку. Он отвечает мне взаимностью. Мне и Вэл. Мы живём в мире любви. В саду стоят инфоблоки – вселенная не должна чувствовать, что здесь происходит. Запроса, зачем я сделал инфоблоки, от великой не было и может не быть в течение долгого времени – ей важен результат, тем более она мне благоволит.
 Мы воспитывает ребёнка первобытным способом, не объясняя ему природу вещей структурно, а только поверхностно: он ощупывает, он узнаёт название, назначение исследуемого предмета и не больше – мы не можем рисковать, и так риск слишком велик.
 Адам ведёт себя, как обычный малыш Ашли, но очень глупый малыш. Тем сильнее наше с Вэл чувство любви к нему – нет примесей прогрессива и постоянной интеллектуальной проверки. Мы счастливы.


 Наш сад находится под защитным куполом – у нас всегда тепло и уютно в доме, но мы редко заходим в помещение – в саду есть всё, что нам нужно, даже спим на мягкой густой траве или в гамаках развешанных среди деревьев. Ради эксперимента мы не носим одежд: я в набедренной повязке, Вэл в просторной белой накидке, Адам без одежды вообще, как и все дикари…


 Вот Адаму пять лет. Он с интересом играет со своими гениталиями. Мы понимаем, что есть упущение, которое пора исправлять. Недолго думая, берём у сына гены «старения», развития и облика и внедряем во время осмотра в плод одной из женщин самого прекрасного племени, предварительно уточнив вероятностный набор хромосом плода.
 Этот плод – девочка, с неё берутся официальные цифры и заносятся в архивы. Так же эта девочка – будто бы эксперимент, о котором я говорил с великой. За ней наблюдаем, не стесняясь, в её развитии участвует научная бригада – мы объясняем им принцип, по какому сами растим Адама. Из этой девочки получится прекрасная пара нашему сыну.


 Адам взрослеет у нас на глазах, я с ужасом думаю, что будет дальше, уже забыв цель и смысл эксперимента.
 У Велгны раньше не было детей, она с восторгом занимается нашим сыном, я не решаюсь спросить у неё, что из этого выйдет. Стал улыбаться, когда нет желания, стал мягче и уступчивей – наверно, синдром отцовства.


 Девочка намного обгоняет своих сверстников в плане осознания мира вокруг. Она заводила примитивных игр и очень красива внешне. Появляется побочный эффект, которого я не учёл. Инфоматерь тоже заметила его, обратившись ко мне со словами:
 — Иохим, я чувствую подопытную на твоей волне. Это необычно. Видимо что-то пошло не так. Ты всё сделал правильно? – в её нежности озабоченность.
 — Да, великая, — я смущаюсь, но матерь слишком чувствительна и понимает это по-своему.
 — Если что-то не так, прекращай эксперимент. Мне непривычно делить твою волну с чужой, я – противница хаоса, — она помолчала. – Сигнал девочки идёт через тебя. Чтобы не было недоразумений, научись блокировать его в себе, не допуская проникновения к моей инфоматрице. Этого никто не делал, но думаю, ты сможешь. Очень интересно. Прочувствуй структуру сигнала и передай мне, если заметишь аномалии. Информация новая, статус – секретно. Вот видишь, Иохим, ты всё-таки стал работать с секретной информацией, как я и говорила. Я как обычно не ошиблась.
 — Да, сиятельная. Ты великолепна, — я удручён, но воодушевлён новым проектом – у меня теперь своя сеть. Великая не знает, но девочка это уже вторая особь, которая «идёт» через меня. Первая особь – Адам. А самое главное, я уже умею блокировать его частоту. Не думал, что девочка тоже будет работать на моё волне – моя сеть расширяется. В голове постоянный фон. Как чувствует себя мисс вселенная, я не представляю и благодарю судьбу, что на моей волне отдельно только двое.


IX.


 У Вэл была истерика, когда она почувствовала второй сигнал. Первая истерика, которую я когда-либо видел у Ашли. Непередаваемые ощущения. С этим мы быстро разобрались. Стоит Вэл заблокироваться или отключиться – всё проходит, она ничего не слышит и её психика нормализуется. Позже она научилась подключаться к инфоматери иным способом, за что была поощрена более высоким статусом, всё-таки новое знание. На этой волне Вэл была единственной и никто, насколько я помню, так и не смог воспользоваться этой волной. Даже инфоматерь объявила, что у Вэл сверхспособности и, дабы не терять знания о новом способе единения, разрешила быть на связи именно этим способом. Вэл удивила меня, объяснив, когда я заволновался в провале эксперимента из-за постоянной её связи с великой, что эта волна очень удобна, она передаёт только избранное тобой, а не высвечивает действия и мысли.


— Я могу чувствовать полноту и нежность великой, говорить с ней, но она не слышит того, о чём мы с тобой беседуем, не видит того, что мы делаем. Она видит то, что я захочу. Сейчас, например, она считает, что я принимаю душ, — смеясь, сообщила мне супруга.
 Я в шоке. Я хочу научиться этому способы связи! Но не могу. Вэл уникальна, она предчувствует события, у неё есть интуиция и зачатки умения лжесвидетельствовать, в отличие от остальных логичных, откровенных и любвеобильных Ашли. О, великая, что же за создание получится из Адама… Пока что этот прекрасный юноша, почти окончательно созревший, бродит в нашем великолепном саду и обнимает деревья, но что из него будет потом, не представляю.


 Вокруг нашего сада, как я и говорил, находится энергетическое поле, которое мерцает и переливается, но к нему прикасаться нельзя – сгоришь мгновенно, слишком высокое напряжение. Оно для защиты от хищников и вредителей. На месте входа для его обозначения фигура сверкающего Ашли во весь рост. Когда нужно войти или выйти, мы с Вэл используем специальные передатчики. Дотронешься на передатчике до ключа – фигура мерцает мягким голубым сиянием, пропуская нас внутрь или наружу. Когда «дверь» закрыта – голограмма сверкает ярким красным светом так, что даже смотреть больно. Адамчик смешно называет фигуру «Аггела» и боится её.
 Я так же объяснил Адаму, что нельзя подходить к краю сада и дотрагиваться до энергокупола. Он повторяет: «Нельзя к раю. Нельзя!»
 Нам пришлось научить его простейшим словам и обращениям на прототипе местной формы общения, хотя мы мысленно взаимосвязаны. Всё из-за Вэл, она не желает мысленных бесед под блоком от потока.
 Да и не только из-за Вэл.


X.


 Однажды, во время слияния, мы с супругой обнаружили, что Адам стоит неподалёку и внимательно смотрит за нашими действиями. После этого мы стали внимательней относится к своим утехам и стараться не попадаться сыну на глаза. Адам же со своей стороны всячески стал нас искать, когда мы уединялись, и нередко обнаруживал в самые приятные моменты.
 Девочка к тому времени уже созрела, и мы решили, что пора познакомить её с нашим сыном.
 Инфоматери я сказал:
 — Мне трудно блокировать поток женской особи, я прекращаю эксперимент. Особь будет уничтожена в соответствии с правилами, — я волновался. Будет ли инфоматерь действовать так, как я хочу? Великая мучила меня молчанием около минуты.
 — Делай, как считаешь нужным, Иохим. Но мне жаль, что потрачено время впустую, — огорчение сквозь нежность. – Ты удачно блокировал поток долгое время. Твоя программа осталась за тобой. Можешь возобновить её, когда пожелаешь.
 — Хорошо, я не буду уничтожать особь. Я её на время изолирую. Мною заранее были подготовлены инфоблоки на такой случай.
 — Ах да, помню, ты создавал. Очень практично, сын мой. Я тобою довольна. Рада, что эксперимент продолжится.
 — Спасибо, сиятельная, — вот и разрешились все части головоломки. Трудно было бы, не прерывая жизнилинии – вселенная всё равно бы почувствовала, – изолировать девочку. Я гордился своей изобретательностью.


Вот наступил день знакомства. Я попытался объяснить Адаму, откуда взялась девушка у нас в доме.
 Чуть не забыл! Девочку при рождении назвали в родном племени, дали ей странное, но короткое и приятное имя «Оева». Вообще, в этих племенах процветали гласные звукосочетания, с рудиментарными зачатками связующих согласных.
 Так вот, объясняя Адаму, что девушка была создана частично из его генофонда, я показывал ему на грудь. Он понял чересчур прямо.
 — Моя часть! Отсюда, — указал себе на грудь и добавил, — из меня!
 Я, забывшись, передал ему мыслеобраз ступеньки генетической цепочки, он с удивлением пощупал свои рёбра, сравнил их с мыслеобразом по форме и засмеялся. Я пожал плечами, не стал его разубеждать – всё равно больше этого объяснить не смогу.


 Молодые быстро нашли общий язык, но Ева, как называл девушку Адам, сократив зачем-то её имя, вечно куда-то рвалась, хотела идти, звала Адама, от которого была в восторге – неугомонная девочка. Сын смотрел на неё лучезарными глазами и не понимал: «Зачем куда-то идти? Здесь хорошо, здесь дом!». Вскоре Ева успокоилась и смирилась.
 Вэл следила, чтобы Ева не забеременела после частых слияний с Адамом, но не стерилизовала девушку из наших соображений – вдруг захотим усложнения эксперимента. Так же мы не стали пичкать девушку противозачаточными – не хотелось последствий для непривыкшего к лекарствам организма. Неизвестно какая будет реакция.
 Я пока решил не усложнять ситуацию, и всё время говорил Адаму:
 — Здесь хорошо. Здесь твой родной край. Дом. Ты будешь жить здесь всегда. Только обязательно пользуйся предохранителями. Иначе будет плод. Этого нельзя допустить! Запрет!
 — Мой рай. Плод – запрет, нельзя, — шептал Адам, как обычно, сокращая фразы в слова, и обнимал меня. До слёз приятно было. Приятно и спокойно.


XI.


 В один прекрасный день ко мне бросилась Вэл с какой-то дикостью во взгляде.


— Эта маленькая вредная Ева захотела «настоящего змея Адама», как она сказала и уговорила нашего мальчика. Им обоим так понравилось больше, они теперь не берегутся.
 — Пройдись по её полю, пока не поздно.
 — Поздно, она давно его уговорила. Без отрицательных последствий, возможно серьёзных, я не могу ликвидировать ребёнка. Я последнее время им доверяла.
 — Значит…
 — Значит, эксперимент усложнился! – после её слов я задумался. Потом повернулся к супруге.
 — Я тут подумал, что пора их отпустить во внешний мир. Ева подготовлена для жизни среди своих. Адам как-нибудь устроится.
 — Но он наш сын!
 — Он никогда не будет тем сыном, которого нам позволят иметь здесь! Мы будем наблюдать за ними и помогать по мере возможности.
 — Ты прав, им будет лучше без нас. А великая?
 — Что великая? Я с ней поговорю. Не волнуйся, всё будет наполнено любовью, — я улыбнулся. – Не переживай.
 Велгна помолчала, потом подняла глаза на меня:
 — Я сказала Еве, что рожать очень больно и мучительно. Она плакала и просила прощения. Но ведь тут не за что просить прощения – всё естественно, я и не простила. Сказала, не за что прощать.
 — Не забивай голову лишними сведениями. Ты сделала всё, что могла.


 Через час, одев Адама и Еву в тёплые одежды, мы вывели их за пределы купола. Я обнял сына, поцеловав его на прощание.


— Адам, если бы ты предохранялся, возможно, ты всегда жил бы с нами. Зачем ты послушал Еву? Я же говорил, что плод нельзя допускать! Я запретил, но вы поступили по-своему. Теперь двери нашего дома закрыты для тебя. И не подходи к краю купола – сгоришь! – я передал ему мыслеобраз, что будет с ним, если он подойдёт к дверям с голограммой. Адам содрогнулся.


 Когда они отошли подальше и обернулись, я включил дверь на закрытие – дверь запылала красным.
 Я услышал мысли нашего мальчика:
 — Нельзя к раю. Аггела сожжёт! – и отвернулся.


XII.


Инфоматерь выслушала меня невозмутимо.
 — Иохим,- сказала она, — никогда ранее Ашли не лукавили, ради какого-то мелочного эксперимента. Почему ты относишься ко мне враждебно? Это невероятно! Я не раз доверяла тебе планеты для развития непосредственно и множество раз косвенно. Что ты за Ашли такой? Разве я не вручаю тебе ключи от планеты для работы? Мне важна только информация и я поддерживаю любой энтузиазм в плане развития, если конечно он не граничит с безумием. Ты удивительный и умный представитель своего народа. Только, ради меня самой, не лукавь! Будь со мной честен, и я поддержу тебя всегда. Ведь я очень любопытна.
 Супругу выбрал под стать себе! Этот новый способ связи – у меня такое ощущение, что я не знаю, чем она занимается в тот момент, когда занимается чем-то! У меня от вас хаос в потоках. Это конечно не повод переродиться, но представь, если Ашли понравится вести себя подобным образом! Мне придётся перерождаться – как можно быть идеальной, если для тебя программы пишут сумасшедшие? Теперь к делу.
 Вы создали идеальную форму жизни в двух полах по отдельности, и они готовятся принести приплод? Это прекрасно. Через несколько столетий их генофонд растворится в генофонде остальных и ситуация стабилизируется. Синтетический ген не позволит организму в целом впадать в панику. Всё продумано! Есть один нюанс: я не чувствую потоков жизнелиний на матричном уровне, я чувствую их только как форму. Это странно. Слишком долгое развитие. А ведь они уже строят дома и посещают храмы наших жрецов. Я не помню никаких отклонений при создании этих существ. Хотя, — тут инфоматерь как будто пожала несуществующими плечами, — кто знает, может, и был сбой, когда создавалась эта планета… Думаю, ты разберёшься без дополнительных проверок. Даже, если будет неудача, я тебя поддержу всегда, сын мой.


— Благодарю, сиятельная, — мне так было стыдно, ведь я опять не сказал про замену синтетического гена своим. Наверно, в этот раз надо было.


 А на планете всё развивалось в нужной последовательности. Изредка, скучая по сыну, я с ним виделся. Вэл не хотела расстраиваться. Мы запросили у великой разрешение на зачатие нового Ашли и на удивление получили согласие, с условием вернуться домой перед рождением ребёнка.


 Ева родила Адаму двух мальчиков, они уже выросли и учились работать. Мы с Вэл радовались за семью нашего экспериментального сына.
 Человеки приносили всякие жертвы нам на радость, хотя радости я не испытывал, но пусть думают, что радуюсь – мне не жалко, главное, что они любят нас.


 Потом случилось жуткое. Один из сыновей Адама убил другого – наши жрецы что-то там напутали с жертвоприношениями, и произошёл раздор. Прежде такого никогда не случалось! Жизнеформы с новыми генами не убивали из ревности – их любовь не переходила границы! Тут я вспомнил моё отношение к Оргнету и любовь к Вэл – меня замутило. Велгна плакала, шепча:
 — Это же наши продети. Нет, это невыносимо!


 Если б она знала, что я слышал и детей Адама, наверно ей было бы ещё хуже. Глупец, не блокируй я их волны – мог бы предотвратить убийство! Воздействовать мысленно на заблудшего, побеседовать… Но меня раздражало, видите ли, слушать первобытный бред, восхваления и жалобы относящиеся ко мне.
 Совсем плохо Велгне стало бы, узнай она, что я начинал время от времени слышать и остальных подопытных, их каналы развивались медленнее, чем у наших непосредственных детей, но тем не менее. Видимо об этом и говорила инфоматерь – это я закрыл канал, поэтому она их не слышит. А мне не хочется!


 Мы “собрали вещи”, разрушили свой дом-сад и убрались на свою планету, рожать настоящего ребёнка на славу Ашли.


Часть вторая.


I.


 Время текло.
 Я продолжал работать уже с другими формами жизни на других планетах и весьма успешно. Мы вырастили с Вэл уже двоих настоящих детей, и они были вовлечены в работу, как и все остальные Ашли в определённый период своей жизни. Мы редко виделись с ними, если не сказать больше – не виделись совсем, только посредством потоков иногда общались с ними, то есть общался я: Велгна упорно пользовалась иной формой связи, из каких то своих соображений. Однажды инфоматерь сообщила ей, что нашла точку соединения двух потоков – её и остальных и по просьбе супруги иногда связывала её с детьми, но почему-то Вэл не сильно интересовалась нашими чадами, да это и понятно – среди нас выделение не признаётся: пока растим детей, они – дети; как только выросли они – Ашли. Любовь – понятие общее… Почему мы с Велгной выделяли друг друга из потока не понятно. Так же супруга выделяла Адама и не раз интересовалась слышу ли я его. Я с неведомым доселе чувством раздражения объяснял, что заблокировал поток ещё на Земле, поэтому ничего про Адама сказать ей не могу. Она пожимала плечами и нежно обнимала меня, я с удовольствием отвечал ей тем же, но её вопросы не забывались мною, как ненужные. На самом деле всё было сложнее.
 Сила потоков с Земли вызывала у меня чуть не обморочное состояние. Каждый человек молился своим богам, а слышал его я. День за днём я возводил мысленные блоки один за другим, пока моя голова не стала представлять из себя информативно-ненормальный склад нагромождения блоков из сверхтяжёлых металлов. Меня коробило и тошнило от всего вокруг – некогда было чувствовать и переполнять себя всеобщей любовью и нежностью. Когда ты в капкане незнакомой конструкции, будь ты хоть сверхАшли, всё равно разжать стальные челюсти этого средства ты не сможешь, и будешь чувствовать только боль там, где тебя сжимают тиски и онемение вокруг зажатого места от нарушения кровообращения. Я в капкане Земли находился всем телом и онемел полностью. Выносить в одиночку это не представлялось возможным. Вэл я не хотел тревожить. Понятно, что надо как-то исправлять ошибку. Но как? На этот вопрос ответ был один: пора было сознаваться.


 Инфоматерь внимала моим излияниям и наслаждалась – я доставил ей необыкновенную информацию – оказывается, Ашли могут выполнять одну из её функций! Великая не упрекала меня, не укоряла – великолепна, как всегда. Её вопрос, обращённый ко мне, сразил меня окончательно:
 — Что ты собираешься делать дальше, Иохим?
 — Великая, я думал просить тебя снять с меня обязанности за эту планету. Работу я проделал не лучшим образом, но сейчас меня больше всего интересует, как убрать это мысленное давление землян.
 — Я не помню, чтобы давала разрешение на завершение твоего эксперимента. Эксперимент был отложен и только. Теперь, когда ты выложил обстоятельства и факты произошедшего, мне многое стало понятно в связи с той запутанной историей. Очень рада, что ты нашёл в себе силы сознаться. Не могла дождаться этого момента, если честно, — ты очень сильный Ашли. Я от тебя всё так же в восторге.
 — Да, но я от себя не в восторге, знаешь ли! – мой импульс непроизвольно был отрицательным – вселенная поёжилась, уверен, несколько планет со слабыми светилами превратились в лёд. Мне стало неудобно – по моей вине погибли многие жизнеформы. Хорошо, если мгновенно… Я послал ободряющий импульс с добавочным — нежности. Опять теплота и близость.
 — Иохим, ты ведь знаешь насколько я чувствительна! Не делай так больше, потрясения на мне плохо сказываются, как и на моих детях.
 По твоему делу… Вот информация с пояснением: «Синтетический ген развития, он же ген подключения к всеобщей матрице, был создан ради исключения возможных моих ошибок, когда, создавая жизнеформы, мои огрехи выливались в итоговую минус-связь с подопечными. Минус-связь – это отрицание духовного воссоединения со мной…».


Если б мне кто такое сказал, я б не поверил. Инфоматерь помолчала, выделив мне время впитать информацию, и с лекторскими интонациями продолжила.


— Именно такие планеты с минус-связью жизнеформ попадают в особую категорию наблюдения и считаются закрытой информацией. Цвелит, которого ты, ещё не имея доступа к такой информации, как-то пытался разыскать, работает на одной из таких закрытых планет. Он исполняет роль проводника, если тебя это ещё интересует. Проблема состоит в том, что организмы жизнеформ этих планет перестраивают под себя даже синтетический универсальный ген развития и заряжают его отрицательным потоком. Мы их не слышим. Поэтому нужен наблюдатель, фиксирующий недоступные мне факты и результаты исследований физическим способом, постоянно находясь среди этих жизнеформ.
 Ты создал новую сеть на прежнем канале. Это заставит меня проанализировать насколько выгодно или нет твоё изобретение. Чувствуя лишь микроскопическую часть всего, что чувствую я, ты, тем не менее, понимаешь, что я чувствую. Это меня роднит с тобой, Иохим, ещё больше. И я искренне тебе сочувствую.


О, да! Я понимал. Теперь понятно, зачем синтетический ген был одновременно стабилизатором – вселенная бы не вынесла дезорганизации, на которую я невольно обрёк Землю. И, как не странно, почувствовал, что мне стало легче – я уже знал, с чем столкнулся и понял, что придется приспосабливаться. Надо исправлять свои ошибки, я просто обязан это сделать.


— Сиятельная, благодарю.
 — Не за что, Иохим. Тебе придётся заняться этой планетой, конечно, если хочешь – очень деликатное назначение. Сможешь ли ты выдержать такое? Как ты думаешь? Решишься ли стать отдельной сетью этой планеты?
 — Я хотел просить тебя о направлении туда.
 — Поразительно! Я не думала, чтобы кто-то смог взять на себя хоть часть моей работы – это очень положительно! Если будет успех, то в следующее моё перевоплощение Ашли будут приобретать дополнительный опыт. Если перевоплощение вообще теперь понадобится! – инфо матерь радовалась, как девочка.
 — Сиятельная, мне нужны архивы о произошедшем на этой планете за несколько тысяч лет моего отсутствия на ней.
 — Ты их получишь. У тебя теперь прямой доступ к любой секретной информации. Тебе предстоит многое узнать. И, конечно, ты всегда сможешь рассчитывать на безотлагательную связь со мной. Не для всех будет сказано, ты – избранный мной Ашли из немногих! Я благословляю тебя.
 — Велгна может разделить со мной трудности?
 — Естественно, сын мой. По её желанию.


II.


 Разбираю архив.
 Такого бардака я не встречал ни на одной из нами проработанных планет!
 Общество развивалось нормально, за исключением одного: машины фиксировали наличие обычной мозговой деятельности – минус-связью там естественно и не пахло,- но поток не появлялся вообще. Я-то знал куда он направлен – я чувствовал его и даже слышал отдельных особей, несмотря на блокировку.


 Наши жрецы на Земле устроили такой творческий подход к делу, пытаясь пробудить поток, что впору было удавиться. Опыты проводились на разных зачаточных цивилизациях планеты с внедрением всевозможных культур. Разрабатывались на практике культы и поклонения различным богам, создавались схемы, структуры, в которых у каждого божества была своя сфера деятельности и, естественно, в каждой структуре центром схемы являлось верховное божество, которому поклонялись все остальные для примера подопытным. Это было нагромождение множества самых удачных проектов, которые с успехом проводились нами на различных планетах.
 Все проекты успешно приживались и здесь. Люди – наши жрецы, отчаявшись, называли человеков «лютыми дикарями», упрямо не желающими войти в общий поток, потом практично сократили в общее «Люди». Так вот, люди верили во всех божеств, поклонялись всем божествам, каким было удобно, добавляли каких-то непонятных своих богов, не стесняясь. Придумывали истории – кстати, очень творческая раса существ – лживые и сумасбродные. На что жрецы отвечали контактами с людьми и прорабатыванием всяческих ситуаций с участием оных. Доставлялись существа с других планет не высокого уровня развития или животные, резко отличающиеся от местной фауны – Боги помогали их убить, сразить, победить и т.д.
 Люди были в восторге! Они цеплялись за любое развлечение и, всё равно, упрямо переписывали реальные события примитивными письменами на свой лад, украшая и преображая, как им нравилось.


 Когда я просмотрел историю народа, в котором растворился Адам и его супруга, волосы на голове встали дыбом. Наш жрец, зная избранность Адама, довёл народность до ручки, заставив записывать чуть ли не поимённо полную родословную идущую корнями от нашего сына, вроде: «Я родил того, тот родил другого» и т.д. Они фанатично писали и писали – очень большие фолианты…
 Прочитав историю Адама, я горько смеялся – почти верно, да и для подопечных так будет проще. То, что кратко перед отлётом было зафиксировано о создании моего сына, слегка изменили и вот вам волшебство всесилия. Волшебство создания, а не какой-то гениальнейший эксперимент! Очень практично, очень.


 Ознакомив Вэл с этими данными, я поделился с ней своими планами и открыл, что у меня теперь будет официально своя сеть. Усвоив, что я маленькая копия инфоматери, Велгна немедленно пожелала слияния. Моё возбуждённое состояние позволило сделать слияние множественным, после этого Вэл поверила в меня окончательно.
 Я сказал ей, что Адама больше нет. Супруга расстроилась, но ненадолго, понимая, что всё в мире компенсируется и повторяется – потоки жизнеформ, даже с минус-связью при жизни, были частью вселенной и перевоплощались снова и снова, совершенствуясь и развиваясь.


 Когда мы готовились к переходу на Землю, инфоматерь дала мне новую пищу для размышлений.


— Ашли, жившие на земле длительное время, перестали заботиться о стерильности, они будут наказаны по возвращению домой, и воспроизвели от местных женщин множество полуАшли. Они обучили своих детей многому из нашего знания, и теперь эти детки стали чем-то вроде полубогов, что присутствуют в потоке хаотично, не понимая многого из наших знаний и не зная другой сути, как являться подопытным в выбранных ипостасях. Можешь представить, насколько они расшалились. Разумные запросы этих существ я ещё удовлетворяю ответами на просьбы, думая, что они могут быть тебе полезны, но чаще блокирую. Ты сможешь их слышать – в них присутствуют и твои гены. Назначаю неофициально их твоими помощниками. Обозначь их названием – это новая раса, не стоит смешивать её с другими. С ними ты можешь поступать по своему усмотрению, они полностью под твоей ответственностью, вплоть до прерывания жизнелиний. Конечно, с фиксированным мной запросом, хотя бы вначале.
 Земля в твоём распоряжении, Иохим! – великая пылала вдохновением и заражала меня, я чувствовал её волнение. – Для тебя будет разработана, то есть уже разработана параллельная реальность, где тонкие материи жизнеформ готовятся к перевоплощению. Важно отделить весь этот эксперимент от остальной вселенной границами – люди будут перевоплощаться и распределяться по функциям новых жизней только у тебя. Эта параллель создана и связана с Землёй непосредственно, и за неё ты отвечаешь так же, как за Землю. В процессе, ты поймешь как создавать такие параллели и сможешь усложнить свою задачу.
 Для твоей информации выделен ячеистый участок – пока что он пуст. К нему имеют доступ двое Ашли – ты и твоя супруга. Кроме вас, естественно имею доступ я, так как это часть меня, но я не вмешиваюсь, удовлетворяясь поступающей информацией.
 По спорным вопросам мои двери для тебя всегда открыты, сын мой.


III.


 И вот мы на Земле. Откуда мне знать, что это первая ступень одиночества? Неоткуда. Вэл всегда будет со мной, но мыслепотока между нами нет! – она как чувствовала, что когда-то откажется от него, поэтому до встречи со мной находилась в нём постоянно. Я научился воспринимать её только физически и мне достаточно этого – теперь понимаю, как ей одиноко без общего фона. В этом есть хорошие стороны – всю нерастраченную любовь мы обрушиваем друг на друга и этим спасены от сумасшествия.


 Параллельную реальность мы отрихтовали – она стала смесью привычных красок Ашли и земного великолепия.
 Меня смутил вопрос о перевоплощениях. Если я блокирую потоки, то давление усиливающееся все время на мой бедный мозг ни что иное, как заблокированные тонкие материи умерших – они ломятся к матери, я их не пускаю. Трудно понять, хотя… Если только она давно перекрыла им доступ к себе, пока не разрешится проблема со связью… Так и есть! Великая подтвердила.


— Я очень много отправила примитивных тонких материй на Землю, чтобы не прерывать цикличность рождений, но обратно доступ закрыт давно. Сейчас я объясню тебе принцип действия работы с этим материалом – послано много, хватит на всю историю планеты. На всякий случай сделаю подсчёт твоих подопечных, как живущих, так и готовых к будущим перевоплощениям, но думаю это не обязательно – в любом случае данные ты получишь. Кстати, научившись работать с этим материалом, ты сможешь сам создавать подобный, — она будто бы подмигнула несуществующим глазом.


 Да, я принял на себя задачу! А думал: так забавно будет создать новый вид… Но пока мне жутко интересно и Вэл тоже. Пока пришлось к слову – интерес не пропал и сейчас, но он как бы в другой плоскости, мы настолько увлечены разнообразием жизненных позиций и отдельных особей, что уже давно не думаем об экспериментах и тому подобных крупномасштабных действиях. Больше занимает духовность подопечных, желание пробудить в них любовь. Я понимаю инфоматерь – это жутко интересно, а Ашли – просто грубая физическая сила, руки нашей несравненной вселенной, как это ни грустно. Раньше мы так не думали, зная своё великое предназначение, и только впоследствии я пришёл к этому заключению. Вэл пришла ещё раньше, она так и сказала:
 — Вселенная выделила тебя потому, что ты можешь создавать информацию, а не машинально штамповать хоть и новые формы, но одними и теми же действиями.
 — Ты достойная супруга своего мужа, Велгна, ведь ты тоже исследователь, — я никогда не смогу найти подобную моей Вэл, и не захочу. Она знает и это важно.


 Вы не представляете какое облегчение я испытал, когда тонкие материи миллионов умерших людей заняли своё место в Раю – мы в память об Адаме назвали так нашу параллель, да и у людей встречалось это название, видимо от Адама передалось поколениям. Приятное название. Ещё называли — коверканное от имени нашего мальчика — «Адом». Ад почему-то ставили противоположностью Раю. Если это укорениться надо будет создать им ещё и Ад. А впрочем, пускай думают, что хотят, им у нас всем хорошо: немного отформатировали и вперёд перевоплощаться заново – стандартная процедура.


 Гены людей оказались сильнее, чем я думал! Наши гены обновления в комбинации универсальны, они подпитывают друг друга – мы практически бессмертны-то и в одном теле, не говоря уже о возможности перерождения. У людей получилось совсем по-другому. Основная масса на планете после нашего эксперимента, дотянула только до 70-90 лет – ниже, чем планировалось. Адам и его потомки, постепенно сливаясь с остальной массой, опустились до этого же отрезка времени жизни, хотя в начале жили до тысячи лет – тоже не лучший результат, но все-таки, видимо основной ген старения, начиная выполнять функцию без подпитки второстепенного, ветшает и разрушается намного раньше. Можно было бы устроить новый эксперимент, но, узнав психологию людей, решаю отложить на неопределённое время. Возможно, мы когда-нибудь сделаем их бессмертными, но не сейчас – какой смысл, если люди не ценят физическую оболочку своих братьев по крови и уничтожают друг друга, как животные, исходя при этом, правда, из других уже соображений. До старости – каких-то семидесяти лет – доживают лишь единицы… Маразм.


 ПолуАшли, которых мы в шутку именовали Аггелами – потом прижилось – не просто расшалились, как нежно выразилась инфоматерь, они делали на планете, что хотели! Ими я решил заняться в первую очередь, но сначала нужно было проверить канал.


 Научные сотрудники смотрели на меня с восхищением и недоверием, убираясь с Земли. Я ждал. Теперь это моя планета. И Бог здесь я.


IV.


 Решив проверить себя в роли сети, я снял односторонне блокировку потока, в то же мгновение я стал частью хаоса: меня раздели, изнасиловали, обозвали, кто, как мог; меня любили, превозносили, целовали ноги и всё остальное; я был женщиной, мужчиной, ребёнком и чем-то средним…
 Вэл, наблюдающая за мной, потом делилась впечатлениями:
 — Глаза твои разъехались, челюсть отвисла, язык вывалился, по нему стекала слюна, чуть позже тебя вывернуло. Ты описался, обделался. Ты судорожно дергался и извивался одновременно. Может, будешь учиться это делать постепенно – ведь подопытные не умеют пользоваться потоком!


 Да, они не умели. Мне показалось, что целую вечность я пытался заблокировать канал. Закрыл и тут же понял, что пора приступить к омовению своего, ставшего вдруг грязным, тела.
 В эту ночь я боялся уснуть, несмотря на то, что раньше спал и блокировку держал неосознанно стабильно, но ведь я и не снимал её никогда прежде, а только укреплял. Все-таки уснул – ничего не произошло! Не зря прошли века тренировок. Какое счастье, что канал образовывался постепенно и очень медленно – сам того не осознавая, я научился им пользоваться.


Инфоматерь ждала моих вопросов, один я бы не смог разобраться с чего начать. Первый совет её был краток:
 — Направь мысли подопечных в одно русло, — она доверительно помолчала и дала понять, что это и последний её совет в плане подопытных. – Иохим, я буду очень рада, если ты попробуешь разобраться в одиночку с этим всем, дав мне возможность увидеть новые пути. Естественно, если что – обращайся!


 Итак, мне нужно организовать целую планету дикарей и направить их энергию в одно русло. Замечательно. Начнём с искоренения живых Богов. Пока они «шалят» на Земле, мне не собрать структуру единого целого.
 Я призвал всех полуАшли к себе, как господин. Явились только несколько забитых полубожков, которые не смогли пробить себе места в основных религиях и развлекались с отсталыми племенами, помогая шаманам племён лечить дикарей и устраивать оргии.


— Возлюбленные дети мои, — начал я. – Вы даже не представляете какой кавардак устроили во вселенной, — они смотрели на меня виновато и ничего не понимая. Что они могли понять, не зная ничего, кроме жизни на этой планетке? Они даже не понимали, как им удаётся летать и чувствовать природу вещей! – Вы приняты на службу ко мне, — добавил я веско.


 Один из них – он оказался каким-то довольно сильным полубогом и пришёл из любопытства – спросил:
 — Ты кто такой? Что за девка рядом с тобой? Откуда вы взялись? Я рождён от Бога и живу уже 600 лет!
 — Это исправимо. Я – верховный Бог. За дерзость ты будешь рассеян! – получив подтверждение на запрос от великой, я исполнил обещание. Моя рука сверкнула. Он осыпался кучкой пепла, которая тут же растворилась. Тонкая материя наглеца направилась в специальное отделение моего Рая. Остальные испугались. Показательное выступление удалось. Я мягко улыбнулся. – С горечью сделал это с несмышлёным. Его обуяла гордыня. Он жив, я его вылечу, и он вернётся. Придите ко мне, дети мои. Будьте смиренны, и я вознесу вас высоко!


После этого меня признали, а когда я, приоткрыв канал односторонне, пустил в них импульс любви, понимания и света, они обрели счастье, найдя смысл существования в свете благодати и тепла у моих и Вэл ног. Я начал лучше понимать инфоматерь. Это было началом.


Самые сильные религии на земле подпитывались действиями полубогов, их чудесами и т.д. – надо было устранить эту подпитку, и религии начнут отмирать сами по себе.
 Иногда приходилось «сражаться» — многие полубоги не хотели оставлять своих подопечных и кто набрасывался на мой отряд Аггелов, кто обращался в бегство. Беглецов часто настигали. Когда очередной полубог был обнаружен, я через Аггелов – уже сумел очистить потоки служащих мне от ненужного, и научил пользоваться — говорил с ним. Если это не действовало, то передавал импульс рассеивания, и кто-нибудь из моих Аггелов поражал полубога.


 Один из таких полубогов был прямым потомком Адама через два или три поколения. Это был первый полубог вообще и жил уже очень долгое время – один из наших работников пленился девушкой Земли. Так появился он, Люцифер. Сначала его имя было «Люце всех» — данное матерью, но постепенно он сам изменил его на более грозное. Ещё его называли «Дьявол». По записям отца – нашего работника – девушка кричала всем, что «давяла, давяла ему» — в результате ребёнка стали называть в племени «давялёнком»…


 Так вот, этот Люцифер из гордости и самомнения – наверняка, патология, детские обиды на какие-то оскорбления или что-нибудь похожее – не захотел соглашаться с моим превосходством и признать его. Собрал остатки непримиримых полубожков и пошёл на меня войной. Глупец, он не понимал, что в итоге они все будут в моём Раю, но мне так же не хотелось терять своих служителей, и мы приняли вызов.
 Я отправил на сражение свою армию, и над Землёй разыгралось небывалое ещё представление под названием: Сражение в небесах. Точно рассчитав примерное количество противников, я поделил импульсы рассеивания между своими воинами, сражавшихся в светлых одеждах против войска Демонов Люцифера в тёмных одеяниях. Демонами я прозвал их сам, потому что все тонкие материи непримирившихся в моём Раю первым делом задавали смешной вопрос: Где мы?
 Я не мог позволить лёгкой победы над Демонами, чтобы мои воины не возгордились, и с сожалением смотрел, как израсходовавших свои импульсы Ангелов – так звучало мягче, Вэл изменила название расы – рвали на части тёмные силы противника.
 Люцифер, увидев, что поражение его войска неизбежно, взмолился о пощаде и попросился на службу. Я внял его мольбам – все-таки родственник. Тем более смирившийся. Да и моих Ангелов многих не стало во плоти. Кстати, Люцифер почему-то получил комбинацию ген Ашли и был практически бессмертен…
 Некоторые Демоны сбежали, но постепенно были отловлены. Некоторые вернулись сами.
 Люди которым посчастливилось увидеть это сражение в небесах были потрясены – никогда ещё Боги не устраивали сражений между собой – и вписали кучу разных вариаций в свои священные книги, на все лады приукрашивая и преумножая жестокость битвы.


 Так завершился первый этап.


V.


 Второй этап заключался в выборе доминирующей религии.
 Такого широкого поля для деятельности, я не встречал. Но с умным видом взирал на толстую стопку белоснежных листов со списками всевозможных для выбора. Велгна посоветовала отобрать несколько и отсеивать постепенно, делая упор на нужную, чтобы в итоге оставить две-три очень схожих между собой для разных народов, которые постепенно вольются в основную – одна должна будет стать всеобщей. Я представил сколько времени уйдёт на весь процесс и успокоился – времени нужно очень много.


 Основную религию я выбрал давно. Её исповедовали евреи. Наш жрец даже заставил построить их город-столицу, который назвал по черновому названию планеты «Эйурус» — Иерусалим. Я подарю им ещё больше! Изменю религию – это будет дар в память о нашем с Вэл сыне и дар тем, кто проделал великолепный труд, записав генеалогию моего сына до нынешнего времени!


 Ангелы на время превратились в клерков – они анализировали, сопоставляли и носились с бумагами. Когда список уменьшился наполовину, я остался недоволен, и недовольство моё продолжалось, пока передо мной не явился всего один листочек с несколькими строчками.
 Распределив роли для Ангелов в остальных вопросах, я занялся основным. Как создать религию из уже созданной, чтобы она смогла перевернуть весь мир? Я уже начинал понимать. Для начала она перевернёт нынешнее мировоззрение народности евреев!


 Инфоматерь меня поддержала, когда я обратился к ней.
 — Сын мой, я чувствую, как тебе тяжело. У тебя есть просьба?
 — Да, великая. Ты можешь поднять тонкую материю моего экспериментального сына до уровня Ашли?
 — Ты сам можешь это сделать, Иохим. Воспитай его, то есть внеси нужную информацию в его структуру перед перевоплощением и при развитии во взрослую жизнеформу поддержи его. Ты перестал быть Ашли – теперь у тебя есть доступ. Я же сказала, ты сам теперь можешь делать всё, что пожелаешь – это твой мир.


Я послал нежность и любовь вселенной, отключаясь.


Велгна долго смотрела мне в глаза, переваривая то, что я собирался сделать.
 -Ты хочешь воплотить на Земле человека со способностями Ашли? Ты хоть понимаешь, что с ним сделают эти дикари?
 — Да, Вэл, они убьют его. Только это обратится ему и нам на пользу. Люди решат, что таким способом он искупил грехи, что творились ими до этого. Не представляю только, что они начнут творить после…
 — Ты ненормальный!
 — Помнишь,- вздохнув и обнимая, спросил я шёпотом Вэл, — как мы воспитывали Адама? Помнишь, как любили его?- она кивнула. – Я хочу, чтобы с его любовью в нём была мудрость. Он вернётся к нам и будет работать с людьми самостоятельно. В нём были их гены, он лучше нас поймёт суть людей – я их не понимаю.
 Я хочу покоя и одиночества рядом с тобой.
 Он будет работать в их потоке, а мы поможем ему, став его советчиками. У нас будет семья. Я так устал от этой ненормальной работы!
 Адам, обретя рациональное мышление, соединив его с любовью, которой никто не обретал в жизни, которую дали ему мы – чистую и не омрачённую, сможет разобраться со своим народом, выстроив логическую систему требований к ним, учитывая их особенности. А когда его убьют, мы воскресим его.
 — Но ведь только вселенная может воскрешать!
 — Да, милая, но мы все часть этой вселенной.


Вэл вглядывалась в меня, не понимая. Потом обняла.


Эпилог.


 Завтра будет решающий день для планеты земля. Завтра день рождения Адама. Его новое имя будет другим. Он завершит этот прекрасный эксперимент и сделает всё, как надо. С него началось, он и будет всем распоряжаться.
 Нам придётся ещё возводить и обрушивать великолепные культуры, чтобы история этой планеты стала достойной его, и люди гордились собой, став в итоге бессмертными.


 Непорочная женщина носит в своём теле не человека, мы заложили в неё настоящий зародыш Ашли – мы с Вэл постарались, он будет даже похож на нас.
 Одно меня тяготит – я научился читать вероятность и мне обидно до горечи, что из-за недоверия и страха людей мне придется воскрешать своего возлюбленного первенца…


 Октябрь 2009г.