Парус желанный

Я всё ещё жив: мне, похоже, нет сносу,
пускай и не баловнем, вроде бы, жил:
судьбу изводил, упираясь нос к носу
(вот, как ни давила – а ей не служил).

На древе кору шкурил плохо, не гладко,
моих сучковатых неправедных лет –
и елось-пилось, пусть не так уж и сладко:
не очень хорош выпекался рулет,

день в фарш не крутился, ночь-«рыба» кусалась
(да где ж на медяк разносолов купить?),
со мной и душа говорить опасалась,
меня острым словом боясь оскопить.

Давно по душам толковать с ней о счастье,
признаться, готов – даже этого жду
(не полностью сдаться – немножко, отчасти,
чуть-чуть, – попирая улыбкой вражду), –

пора дураку, скажет, вспомнить о боге:
елейна молитв нарочитость на слух,
«смирись!» на небесном читается блоге,
«пополни ряды поредевшие слуг!».

Вдруг, в том пилигримом оседлость почуяв,
в дырявых сбегу от себя башмаках?
Зачем? – Потому лишь, что вольно хочу я
свой парус желанный сыскать в облаках...