Охотник

Самайн - предчувствие беды,
Октябрьский ветер ледяной,
Из взбаламученной воды
Рев келпи слышен над Москвой.
Охота славно началась:
Один загонщик в стороне,
Одетый в шелк, парчу и бязь,
Верхом на водяном коне
Прикладывает рог к губам,
Трубит - и слышен смех господ,
И посвист стрел, и шум, и гам
Сопровождает тот полет
Средь облаков, черненых мглой,
Среди высоток и дорог
Ликуй, Охота, над Москвой,
Звучи, посеребренный рог!

Озерный князь загнал коня,
Встал у окна, сокрытый тьмой:
"Впусти меня! Укрой меня!
Все громче псов голодных вой!
Охота мой почует след
И жадно к горлу припадет...
Тот, у кого надежды нет,
Самайна не переживет!"
Озерный князь стучит в стекло -
Осталась морось на окне,
Туманом дом заволокло,
Сползают тени по стене...
Охота следом не спешит,
Охота знает - крови быть!
Но в переулке - ни души
И можно путника впустить...
Рассохлось дерево, скрипит,
Тугая створка подалась...
И, увидав, что путь открыт,
Добыче улыбнулся князь.

Самайн - кто сильный, тот и прав,
Кто жертва - должен лечь под нож!
Пока лежишь, как зверь, меж трав,
Дрожишь, боишься - ты живешь!
Охота дикая бежит,
Один загонщик в стороне,
Красив, плащ золотом пошит,
Верхом на водяном коне,
Рот вязкой кровью обагрен,
Он в свите - лучший из господ,
В венке из листьев - падуб, клен,
Без промаха из лука бьет.
Средь облаков, черненых мглой,
Среди высоток и дорог
Ликуй, Охота, над Москвой,
Звучи, посеребренный рог!