Слово движет культурой

20.09.2014
Слово движет культурой
(вербальные конструкции – что это?)

Нет ничего досаднее, чем видеть,
как удачно сказанное слово умирает
 в ухе дурака, которому ты его сказал.
(Плутарх (46-120)

Слово ласковое — мастер дивных див,
Слово — полководец человечьей силы
(Владимир Владимирович Маяковский
(1893-1930)

Не познав судьбы, нельзя стать благородным мужем.
Не познав должного, нельзя обрести опору в жизни.
 Не научившись понимать истинный смысл слов, нельзя знать людей.

(Конфуций (551-479 до н.е.)

I

Мы говорим на языке, слова которого не созданы нами. Кто создавал слова «хлеб», «Бог», «солнце» или слово «бесконечность»? Это что наши слова? Нет. А чьи они? Наших предшественников? А кто они – эти предшественники, с каких планет, с каких континентов, из каких эпох? Когда появляется человек, создающий слово «родина» и феномен Родины? Это уже не кочующий человек, а оседлый? А на какой земле он осел и чья это земля?
В целом, кому принадлежит планета – каким племенам, каким народам, каким государствам, каким этносам и цивилизациям – земным или внеземным?
II
Значит, тот лексикон, на котором говорили наши первопердки ничего общего не имеет с какими-то приоритетами.
Это совсем другая проблема, это особенности мыслящей материи, которая в какой-то момент, в диалоге человека с универсумом,  начинает и продолжает творчество, создает слова (односложные и многосложные), придумывает имена для предметов, учится говорить о движущейся реальности с помощью глаголов, создает абстракции типа «или», «около», «далеко», «близко», «где-то», «совсем», «приблизительно» и т.д.

Это никак не пахнет каким-то местечковым самоутверждением. Очевидно, что - пытаться выделить свой лексикон – потребность, но лексиконов около 12 000 на планете Земля. Создавать еще что-либо с потугами и претензиями на универсальность – возможно. Но известна судьба «эсперанто» - на нем сейчас не говорят, хотя сам проект был гениальным. Но гениально и многоязычие людей и формирование языков, на которых говорят физики, геологи, медики, дипломаты и т.д.
III
Это процесс самореализации мыслящей материи, т.е. мозга. Он создавал Гомера, Овидия, Данте, Петрарку, ранее: Будду, Конфуция, Лао-Цзы, творцов Рикведы, Самоведы, Ахтарваведы, Махапхараты и т.д.
Воинствующее невежество тоже говорит на языке мыслящей материи – это парадокс.
IV
Национальные гении создают политические и философские шедевры, и они включаются в лексикон цивилизаций, на которой говорит человеческий род. Этот процесс продолжается.
1,5 миллиарда китайцев говорят на языках своей цивилизации. Почти столько же индусов говорят на хинди и английском, но вся Индия говорит на 39 языках, Швейцария – на четырех, Финляндия – на двух, Россия – на огромном множестве языков своих этносов и народов.

Языки создаются путем заимствования идей, терминов, способов конструирования понятий, установления запретов и отмены их в произношений, в написании и т.д.
Мысль людей реализует себя в предметах, в поступках, в императивах морали, в поэтических фантазиях, в научных теориях и аксиомах. Мысль живет как ей вздумается, и в соответствии с парадигмами Космоса, который создает слово и применяет его по законам миллионов лет.
V
Бессмертная мысль покидает пределы придуманных ею обозначений.
Знак властвует и освобождает, трансформируется и застывает, как пирамиды в конечной форме диалога человека с универсумом. Нет кладбища языков. Лексиконы лепятся гениальными скульпторами бытия, устаревают и обновляются.

VI
Культура языка преподавателя имеет свой национальный фундамент, но включает в себя многоязычную международную жизнь.
Что совершенствуется, что умирает в языках – известно специалистам.
…Так говорят оратор и толпа, пассажиры в транспорте и депутаты парламента. Признания в любви и приговор судьи, медицинский диагноз и трепетный романс – сосуществуют для того, чтобы человек говорил о себе – всегда и везде.

VII
Слов много и в них законы жизни утверждают себя. Разум прав: в этом нет ничего плохого или хорошего, это естественные движения реальности.
Так живет мысль. Поэт говорит:
Берем знакомые слова,
Как неизведанные страны.
Они понятны нам едва,
И так загадочно туманны,
Их протираем, как стекло,
И в этом наше ремесло.
У нас нет своих слов, все слова созданы человеческим родом - в течении миллионов лет, так можно сказать, если оглянутся назад. Судьба слова зависит от такого количества обстоятельств, что никакому гению не придет в голову это всё соединить. Слово - принадлежит миру, мир - принадлежит слову.

VIII
Были славянофилы, были другие филы, и будут.
Славянофилы считали: не надо говорить «кий», надо говорить «шаротык», не надо говорить «галоши», надо говорить «мокроступы». От этих крайностей культура отходит, чтобы вновь прийти к крайностям.
Продолжается процесс создания терминологии более совершенной, чем на предыдущем этапе цивилизациогенеза. Эксцессы тоже возможны. Совсем недавно можно было прочитать рекомендации инициаторов, озабоченных точностью языка. Они считали: надо говорить не «медсестра», а «штрикалка», не «гинеколог», а «пихвознавець» и т.д.
IX
Вывод: иностранные слова, будучи в употреблении и обслуживая интересы субъекта жизни, означают собой не какое-то почитание иного – это более сложный процесс. Множество слов – это множество народов, это множество вариантов самореализации мыслящей материи.
Принцип собирательности доминирует над принципом изоляционизма и автономии. Так обычно и обогащается наш терминологический аппарат, иначе – мысль захлебнется, остановится/
Ей нужны все время новые и новые термины, но и она сама тоже нужна.
Браво, мысль!

Ржавеет золото и истлевает сталь,
Крошится мрамор.
К смерти все готово.
Всего прочнее на земле — печаль,
И долговечней — царственное слово.
Ахматова А. А.(1889-1966)
10.10.2014