Великий

Не стихотворение, проза. Но пусть...

Она взялась ниоткуда. Красная пыль, внезапной колышущейся стеной надвигающаяся на их маленький городок. Ребята что было сил бежали в сторону озера, надеясь укрыться за дамбой. Наивные. Джерем попытался открыть глаза. Но веки плотно сдавило снаружи, он даже не мог сориентироваться, лежит или стоит в странном коконе из непонятно чего. Постепенно давление стало ослабевать, он попробовал пошевелить затекшими пальцами. И только сейчас понял, что все так же крепко сжимает руку Кристи, симпатичной сестренки своего приятеля. Девочка была намного младше их, и парни, не задумываясь, подхватили ее за обе руки и буквально понесли от дикого красного торнадо. Значит, где-то рядом должен быть и Алекс. Где он все же и почему до сих пор жив под толщей красновато-бурого песка? Или уже мертв? Будто сквозь слой ваты до него стали доноситься шуршащие звуки, становившиеся все более слышными. И внезапно Джерем осознал, что не дышит. Попробовал втянуть носом воздух. Ничего не изменилось, ноздри были наглухо забиты этой самой пылью. Резкий рывок за левую ногу – и, о чудо, Джерема извлекли на свет Божий. Солнце резко полоснуло отвыкшие глаза, Джерем мгновенно зажмурился, затем в горле и носу запершило, он чихнул. В груди все сдавило от боли.

Очнулся парень уже в больнице. Сейчас, сидя в плотно задраенной камере, он думал, что лучше бы тогда погиб вместе с другими жителями их городка. Умер бы, и не стоял перед этим страшным выбором. Выбором, которого у него и не было, как ни странно это звучало. Он всегда считал, что безвыходных ситуаций не бывает. Шутил, если его съедят, он выберет не самый очевидный выход, один из двух.

Его мир с шумом разделился на две части, до и после, его мир и чужой. Быстро, как лавина той красной пыли, все привычные очертания потеряли свою целостность и вывернулись страшной изнанкой.

По своей обычной привычке Джерем еще раз выстроил всю цепочку. Итак, они не одни во вселенной. Они низшая раса, их цивилизации землян осталось совсем немного быть хозяйкой на своей земле. Такой вот каламбур. Это была одна сторона реальности. Была и вторая – он не землянин. Да, он представитель Агриков, одной из высших рас в этой вселенной. Нет, Джерем знал, очень давно знал, что родители ему не родные. С тех пор, когда таки отпилил не поддававшийся никакому ключу замок в верхнем ящике отцовского стола и не прочел там документы о собственном усыновлении. Но все же, таких сногсшибательных сенсаций в них не было. Тогда он спокойно принял это. Сколько ему было, одиннадцать, кажется. Джерем вообще всегда был спокойным, уравновешенным парнем. Казалось, никакие события не способны вывести его из равновесия. Итак, расклад изначально был таков: Агрики огорошили людей своим ультиматумом, а еще больше заявлением, что тот парнишка, чудом выживший под толщей песка, вовсе не совершал никакого чуда. Все было по плану. Люди должны покориться, а темноглазый Джерем будет отныне их правителем. Все просто. Если нет, красная буря освободит планету от лишнего бремени. Агрики исправят климат и минеральный состав под свои запросы. Такая вот нехитрая дилемма для человечества. И очень хитрая для самого Джерема.

Когда в палате-камере, куда Джерема поместили врачи после его воскрешения, появилось зеленоватое бестелесное облако и поведало парню, кто он и откуда, а, главное, какая миссия ему уготована, парень даже не стал дослушивать это наваждение до конца. Он землянин. Землянин и будет со своими до конца. Какой бы расе он не принадлежал. Мало ли, кто он там по мнению этого светящегося счастья.

Счастье только хмыкнуло и сказало, что когда парень будет готов, ему достаточно позвать его по имени. Джерем сквозь стиснутые зубы заявил, что никогда он не будет готов к предательству своего рода, нет у него ничего общего с этими, и имени он не знает и слушать не станет. Облачко схлопнулось и испарилось.

То же самое Джерем заявлял всем: каким то высшим военным чинам, закупорившим его в этой дыре, докторам, которые искали, чем же он отличается от людей, кроме того, что смог три дня выжить без воздуха под толстым слоем пыли. Однообразные дни тянулись и добивали своим постоянством, а самое плохое, было неясно, что там, снаружи, как люди собираются бороться. Он хотел им помочь, хоть и понятия не имел, как. Да, он отказался исполнять миссию, но загвоздка была в том, что Джерем сам не знал, в чем она состоит. То зеленое сказало, если он будет не готов, ему ничего и не скажут. О чем думало высшее земное командование, что решали, его не посвящали. Но странное ощущение, что нечто не так, все нарастало.

И падение в пропасть не заставило себя ждать.

В один «прекрасный» момент дверь отворилась, и некий человек в военной форме заявил: «Вы свободны, Великий, мы у ваших ног!»

Действительность превзошла все, что Джерем смог бы придумать. За те полгода, что он был изолирован от мира, мир переменился. На сто восемьдесят градусов. Заодно приоткрылась так мучившая его тайна, почему врачи настолько усердно изучают цвет его глаз. Все знали, что он оказывается, не единственный из Агриков, что все, у кого черные глаза, тоже потенциально могли быть ими же, просто они об этом не знают. Но в нужный великой цивилизации момент все откроется. И, что странно, все черноглазые были абсолютно уверены, что именно они Агрики, у них великая миссия, все, оказывается, давно что-то подозревали и только теперь поняли свое великое предназначение. Некогда мирной и цветущей планеты уже не существовало. Все полыхало огнем братоубийственной войны. Все для победы. А возглавить эту дикую армию должен был он, Избранный.

Джерем пытался пояснять людям, что они все сошли с ума. Что должны объединиться перед лицом общего врага. И тогда он поможет им, правда, сам не знает пока, чем. Но чувствовал, что сможет. Его желание спасти этот агонизирующий мир тонуло в общей воинствующей истерии одних и жгучей ненависти к нему других.

Джерем с тоской выглянул в окно. И неожиданно с силой ударил кулаками по запотевшему от его дыхания стеклу. «Да провалитесь вы все ко всем чертям, вы все недостойны жить на нашей прекрасной планете! Она! Теперь! Кровавый муравейник! Вашими! Стараниями!”

Он колотил и колотил по раме, по стене окровавленными крепко сжатыми кулаками, зовя ненавистное имя. Просто имя, с маленькой буквы. Он так и не узнал настоящего имени чужака.

А где-то за сотни тысяч километров довольно усмехнулось бестелесное зеленоватое облачко. Вот и еще один мир готов. И этот маленький мальчик, которому не суждено жить больше, чем лет сто, наконец поверил, что он не землянин, как и эта тупая толпа с темными круглыми глазами, так они вроде это называют. А всего то надо было пустить им небольшой пучок пыли и оградить одного несмысленыша от ее действия. Небольшой слушок, что некто, на него похожий, тоже почти велик – и еще один мир у их ног. Жаль, что их мало, очень мало осталось великих Айдаров, так они назывались по-настоящему. Немногие дожили до миллиона лет, до эры бессмертия. И никто уже не способен воспроизвести потомство. А жаль. Великая империя гордилась бы своими потомками. Она жива, пока имперский дух жив в них. Вечно. Виват, Империя!




Продолжение выкладывается здесь http://ficbook.net/readfic/2443304