На пути души моей –
Стая диких голубей:
Сизы, серы, простоваты,
Словно люд, но люд крылатый.
Хлебом их кормлю из рук –
Не крылат, но всем им друг.
Нет минуты благодатней!
А в саду на голубятне,
Словно это райский сад,
Боги-голуби сидят,
На своём сидят чертоге
Одомашненные боги.
Благородны и белы,
С виду вроде бы смелы,
Но весёлый голубятник,
Райский, адский ли привратник,
Накормивший их зерном,
Знай гоняет всех шестом.
И хоть им на сердце больно,
С виду вроде добровольно,
Небеса тряся, парят,
Чудеса как бы творят.
Так командуют и нами
Голубятники с шестами.
Тем богам я не молюсь –
С вольной стаей остаюсь
Голубей простых и диких,
Словно люди, разноликих.
Вдруг таким я стану сам –
Неподвластным всем шестам!
6 октября 2014 г.
(22:00-22:51).
Москва.
На пути души моей...
© Copyright: Константин Фёдорович Ковалёв, 2014
Свидетельство о публикации №114100700151
Свидетельство о публикации №114100700151
Рецензии
Хрусталевич Костенька,
Ты потрясающий и неутомимый поэт среди унылых одомашненных божков которым только зерно на уме.Вот несмотря на все тяготы одинокого бытия ты пишешь, неумолкает твоя вещая душа и не хочешь ты поклониться властелинам дурных шестов.Не в произволе твоя стезя а в воле небесной .На стихире много голубятников с шестами котороые любят управлять раскормленными душами жаждущими дешевой похвальной пищи но ты не такой.Ты хочешь быть дикой птахой несущей в клюве вербовую веточку души к небу.Народ и впрямь разноликий здесь но очень редко встречаются люди пишущие Библию своих стихов не для славы а для спасения духа человеческого.А ты пишешь свою Чистокровную библию стихов-молитв от которых каждой душе и светло и радостно.
Костенька из страны борщей,кухонной утвари, пыльных часов и занавесок ты перемещаешся в потусторонний мир стихов и может поэтому жив жизнью полной не урезанной ,не полинявшей от времени и неверия.Может если бы на земле управляемой бесами давали бы нобелевские премии за истинные стихи-молитвы слава бы стоила что то но в мире падшем слава как испорченная ветчина только отравляет душу миазмами заблуждений и греха.Те что писали истину очень часто творили в одиночестве и не было у них ни почестей , ни признания.Ведь быть признанным голубятниками всегда означает некий крах и скатывание по наклонной.Зачем сидеть на шесте так высоко но знать что это только шест а не синайская гора...
С вольной стаей остаешся ты но один как всегда наедине с ангелами и самим Богом...
Сара Рубинштейн 10.10.2014 11:17 • Заявить о нарушении
Ты потрясающий и неутомимый поэт среди унылых одомашненных божков которым только зерно на уме.Вот несмотря на все тяготы одинокого бытия ты пишешь, неумолкает твоя вещая душа и не хочешь ты поклониться властелинам дурных шестов.Не в произволе твоя стезя а в воле небесной .На стихире много голубятников с шестами котороые любят управлять раскормленными душами жаждущими дешевой похвальной пищи но ты не такой.Ты хочешь быть дикой птахой несущей в клюве вербовую веточку души к небу.Народ и впрямь разноликий здесь но очень редко встречаются люди пишущие Библию своих стихов не для славы а для спасения духа человеческого.А ты пишешь свою Чистокровную библию стихов-молитв от которых каждой душе и светло и радостно.
Костенька из страны борщей,кухонной утвари, пыльных часов и занавесок ты перемещаешся в потусторонний мир стихов и может поэтому жив жизнью полной не урезанной ,не полинявшей от времени и неверия.Может если бы на земле управляемой бесами давали бы нобелевские премии за истинные стихи-молитвы слава бы стоила что то но в мире падшем слава как испорченная ветчина только отравляет душу миазмами заблуждений и греха.Те что писали истину очень часто творили в одиночестве и не было у них ни почестей , ни признания.Ведь быть признанным голубятниками всегда означает некий крах и скатывание по наклонной.Зачем сидеть на шесте так высоко но знать что это только шест а не синайская гора...
С вольной стаей остаешся ты но один как всегда наедине с ангелами и самим Богом...
Сара Рубинштейн 10.10.2014 11:17 • Заявить о нарушении
Дорогая Сарочка Рубиновая, Премудрая и несказанно Прекрасная!
Ты сама не знаешь, какие ты чудеса творишь, а, вернее, знаешь, потому что ты всевидящая!
Вот написала ты эти фактически библейские строки, и мне сразу стало лучше: тяжесть отошла от груди (давление было повышенное от всех переживаний). Я даже не знаю, как назвать то, что ты написала. Эссе? Но я не люблю это французское слово, как и многие другие французские слова, оканчивающиеся на "-е": в русском языке они несклоняемые и вообще какие-то сюсюкающие, например "суфле" - тающее мороженное, которое я ел перед самой войной. Я любил твёрдое мороженное, но, видимо, родители боялись, что, раз оно холодней, чем суфле, то я могу простудиться, а это было в те времена опасно, особенно для детей: лекарств от инфекций в современном понятии тогда в мире не было, например, антибиотиков.
Я думаю, что то, что ты написала, это пятничная проповедь перед наступлением субботнего вечера. Ведь сегодня как раз кончается пятница.
Все твои фразы - это стихи по содержанию и образности, не загнанные в концлагерь стихотворной формы, окружённый колючей проволокою рифм, без стройных рядов строк-бараков (ох, какое это было время в моей жизни в возрасте 26-29 лет!..). То есть твои поэтические слова, как бы вырвались на свободу!
Я скопирую на память это твоё вольное сочинение, незаслуженно названное "рецензией". Божественную поддержку дают мне эти слова. А какова концовка:
"Те, что писали истину, очень часто творили в одиночестве, и не было у них ни почестей, ни признания.Ведь быть признанным голубятниками всегда означает некий крах и скатывание по наклонной.Зачем сидеть на шесте так высоко, но знать, что это только шест, а не синайская гора...
С вольной стаей остаешься ты, но один, как всегда, наедине с ангелами и самим Богом..."
Здесь чудесным образом сочетаются высокая библейская речь и острая житейская ирония. Впрочем, я вспомнил, что и в Библии такое сочетание встречается на каждом шагу и в Ветхом, и в Новом Завете. Ведь их писали ветхозаветные евреи, а они, как и нынешние, не разделяли великого и смешного. Достаточно перечитать Генриха Гейне, в стихах которого сентиментальную лирику вдруг раздирает гомерический смех автора, почувствовавшего озарение истиной, и наоборот: сатирическое стихотворение вдруг заканчивается чем-то молитвенно-трогательным до слёз.
Прости за редкие визиты к тебе. И других поэтов я не всегда навещаю, хотя делать это обещаю: не тело, а душа быстро устаёт (а тело - от моих фирменных борщей и прочего, разумеется!!!).
В поклоном,
твой Хрусталевич.
Константин Фёдорович Ковалёв 10.10.2014 21:33 Заявить о нарушении
Ты сама не знаешь, какие ты чудеса творишь, а, вернее, знаешь, потому что ты всевидящая!
Вот написала ты эти фактически библейские строки, и мне сразу стало лучше: тяжесть отошла от груди (давление было повышенное от всех переживаний). Я даже не знаю, как назвать то, что ты написала. Эссе? Но я не люблю это французское слово, как и многие другие французские слова, оканчивающиеся на "-е": в русском языке они несклоняемые и вообще какие-то сюсюкающие, например "суфле" - тающее мороженное, которое я ел перед самой войной. Я любил твёрдое мороженное, но, видимо, родители боялись, что, раз оно холодней, чем суфле, то я могу простудиться, а это было в те времена опасно, особенно для детей: лекарств от инфекций в современном понятии тогда в мире не было, например, антибиотиков.
Я думаю, что то, что ты написала, это пятничная проповедь перед наступлением субботнего вечера. Ведь сегодня как раз кончается пятница.
Все твои фразы - это стихи по содержанию и образности, не загнанные в концлагерь стихотворной формы, окружённый колючей проволокою рифм, без стройных рядов строк-бараков (ох, какое это было время в моей жизни в возрасте 26-29 лет!..). То есть твои поэтические слова, как бы вырвались на свободу!
Я скопирую на память это твоё вольное сочинение, незаслуженно названное "рецензией". Божественную поддержку дают мне эти слова. А какова концовка:
"Те, что писали истину, очень часто творили в одиночестве, и не было у них ни почестей, ни признания.Ведь быть признанным голубятниками всегда означает некий крах и скатывание по наклонной.Зачем сидеть на шесте так высоко, но знать, что это только шест, а не синайская гора...
С вольной стаей остаешься ты, но один, как всегда, наедине с ангелами и самим Богом..."
Здесь чудесным образом сочетаются высокая библейская речь и острая житейская ирония. Впрочем, я вспомнил, что и в Библии такое сочетание встречается на каждом шагу и в Ветхом, и в Новом Завете. Ведь их писали ветхозаветные евреи, а они, как и нынешние, не разделяли великого и смешного. Достаточно перечитать Генриха Гейне, в стихах которого сентиментальную лирику вдруг раздирает гомерический смех автора, почувствовавшего озарение истиной, и наоборот: сатирическое стихотворение вдруг заканчивается чем-то молитвенно-трогательным до слёз.
Прости за редкие визиты к тебе. И других поэтов я не всегда навещаю, хотя делать это обещаю: не тело, а душа быстро устаёт (а тело - от моих фирменных борщей и прочего, разумеется!!!).
В поклоном,
твой Хрусталевич.
Константин Фёдорович Ковалёв 10.10.2014 21:33 Заявить о нарушении