Камикадзе

досчитай до трех, камикадзе, и можешь падать
я разрешаю тебе, сердце мое, больше не сопротивляться
не биться,
почти час - эти улица, лица...
и никчемные разговоры о прошлом с ромом и виски
вот бы не спиться
хотя велики риски
эти странные человеческие списки: кто кому должен до гроба
за кем водятся грехи, грешки, грешочки
холодные подоконники и безразличные гортензии в горшочке
коммунальное счастье в одиночестве с пылающим газом
вот бы взять и все сжечь
себя, свое прошлое - разом
канатоходец делает шаг, и канат беззвучно трясет
- упадет, вот-вот упадет!
замерев, кто-то шепчет в толпе
и это море отзовется не страхом, но предвкушением
овечка идет к пропасти, ведомая самовнушением
и даже гордость не раскорячит ноги в дверном проеме
не удержит две невесомые ладони на расстоянии есть
вылететь пулей, столкнуться, осесть
пропитать стены невысказанной дрожью подушечек пальцев
барахтаться в темноте как личинка, свернувшись в калачик
и просить невидимого бога, чтобы боль отступила
хотя бы после десяти пачек
коллекционировать фильтры и ожоги на коже
- кроме тебя у меня никого нет...
- а у меня нет дороже...
и вот это не одно и то же...


мои чувства не рождались как у всех из кокона,
переходя из одной фазы в другую развития бабочки
мои чувства копились песком в горле как невысказанным ком
становились стеклом
огромным морем в трехлитровой баночке
привычка ходить нараспашку, но обязательно прятать руки
провожать глазами остановки, прижав к поручням одно плечо
внутри меня было так горячо
так непривычно горячо, как в пекле адского сада
и я полюбил эту боль с первого взгляда...