Дуну, плюну, взмахну!

В ослепительном мраке на вещие знаки взгляну,
дуну, плюну, взмахну – замешаю палитру тумана:
потихоньку и я приобщаюсь к сей магии, ну
становлюсь типа знахарем, что-то, блин, вроде шамана.

Если ждёшь ты чудес, я их вмиг сотворю, не робей,
ты счастливее станешь, я дам тебе шансик, надейся,
на карнизе оконном недаром сидит воробей
и опасливо глазом косит на мои чародейства.

Я открою окно, чтобы чётче стал весь окоём,
встрепенётся, но всё же останется божье создание,
воробей подмигнёт и чирикнет, мол, хочешь, споём
и, как между друзьями, возникнет у нас понимание.

Я его подкормлю парой крошек от булки моей,
громко каркнет ворона, подбросит рифмёх  неизбитых,
и запахнет полынью непаханых крымских полей,
и печалью повеет от сёл опустевших, забытых.

В городской толчее этих запахов ты не найдёшь,
в лучшем случае запах духов и автоловой смазки;
я когда-то носил модный френч и фасонистый клёш
и девчонки при встречах лукавые строили глазки.

Дуну, плюну, взмахну! – я не зря эти пассы постиг,
мне близка эта мудрость элиты суровой, острожной,
я учился не ныть у хмельных и весёлых расстриг,
я учился не верить, что мир изменить невозможно.

И поэтому я среди дней, чей девиз – беспредел! –
видя здесь и вдали искажённые немощью лица,
не скажу, что у нас безнадёжный и гиблый удел,
а скажу, что у нас (дуну, плюну, взмахну!) всё ещё состоится.