Ванька

Сказка-быль

Светлой памяти Л.Филатова  посвящается

Ванька был женат на Маньке,
Но турнула она Ваньку…
Под себя всё подгребла,
Тот остался без угла.

Эта вздорная мадам
Укатила в Амстердам.
Дом, машину под залог,
А Ванюху за порог.

Он чуток погоревал.
Горя мало ли хлебал?
- Чай не лодырь? Прокормлюсь…
Ну, а там и разживусь…

Чай мужик я молодой,
Справлюсь с этою бедой,
Я на все чай руки мастер,
И на ум чай не худой.

Что ж рядиться, да тужить?
Делать неча, надо жить.
Ваня чубчик причесал,
И от дома почесал.

Но куда ж пойти ему
С семью пядями в уму?
Все зовут к себе в халдеи,
Но решил он – ни к чему!

А покуда суть, да дело,
Ночь сковала его тело.
С голодухи находился –
Да усталость налетела.

Жил в том городе Кащей,
Что жижее постных щей,
С ним-то Манька и съякшалась,
Что по логике вещей.

Дура-дура, а туда ж,
Поменяла  антураж,
В этом ихнем Амстердаме
Без неё же ни куда ж…

А Кащей не просто жил,
Он Главою там служил,
Что ты, слышь, слуга народа,
Но… бессмертный, хоть из жил…

Так Маруська со Главой
Понакурятся травой,
И куражатся на пару,
А народ, хоть волком вой.

И не эдак, и не так,
Он ведь МЭР, чай не дурак,
Ну, а злющий, как ротвейлер,
Злее всех цепных собак.

И охрана у него,
Сразу в морду чуть чего!
И структуры силовые…
Так что ты тут не того!


Мэр повёз всех своих дам,
На прогулку в Амстердам,
Держиморды бдят за Машкой…
Будто тени, тут и там!

Ванька спать, короче, лёг…
Мер оставил уголок…
Недогнавшим поясняю –
Тут и кончился пролог.

Ночь промчалась, сон прошёл,
В город новый день пришёл,
А для города, что новый…
Был бы хлеб… и хорошо…

В магазинах-то икра,
И харчи из-за бугра,
И индейка… шпик венгерский…
И чегой-то от бедра.

Только цены! – охи, стоны!
Номера от телефонов!
Проституция, притоны…
И для галочки Законы!

Ваня глянул на часы…
На траве с утра росы!!!
- К огурцам! – подумал Ваня,
Покусав свои усы…

Спрыгнув, с лавки, поклонился,
На иконку помолился,
Подбоченившись икнул,
Да росою и умылся.


- Ну, порядок, стало быть,
Надо бы харчей добыть,
А то, как бы с голодухи
Мне себя не погубить…

Так, - промолвил он, - дела,
Машка, стерва, довела…
Не печалься, брат Ванюха,
Голова-то всё ж цела.

Я с моею головой
Буду сыт, хоть на убой,
Правда, голодно, покамест,
Но вперёд и хвост трубой.

Рядом лес, за лесом речка,
Возле речки дом в нём печка…
В речке плещутся ребята,
В общем, чудное местечко…

Вот колодец, в нём водица,
Вёдра носит молодица,
Из трубы валит дымок…
Ну, а дальше между строк…

- В помощь Бог Вам, - начал Ваня, -
Я б помог, коль есть желанье…
Вам-то, знамо, не с руки…
Бабье дело пироги…

Где ж супруг Ваш, на работе?
- Да утоп, алкаш, в болоте!..
Четверых вон настругал,
И меня всю жизнь ругал…


Она резко отвернулась,
Но смутившись, улыбнулась,
Чем-то Ваня зацепил…
В дом зашла, но вмиг вернулась.

Как же звать тебя, девица?
- Я не девка, я вдовица…
Но крещённая Любовью…
- А одной-то чай не спиться?

Ты бы, знашь чего, голуба,
Сдала б угол свого сруба,
Я тебя бы не забыл,
Где чего бы, пособил.

Я на выдумки мастак,
В раз чиню всё тока-так,
Да и в дружбе с головою,
И не глуп, хотя… простак...

Я могу тебе собрать
Хошь машину, хошь кровать,
Мне оно по барабану,
Лишь бы только собирать…

А ребята - не беда,
Будем жать, придёт страда,
А хотя, чего тут жать-то,
Огурцы, да лебеда…

Ты, Любаш, не обессудь,
Мой, Любаш, тяжёлый путь,
Но прорвёмся, чай, Любаша,
Расскажу всё, как-нибудь.


- Вот усатый таракан!
Звать-то как тебя? –
- Иван!
- Бог с тобой, живи покуда,
Да не стой, как истукан…

Что ж случилось-то с тобой?
От чего такой худой?
Али хворь какая душит?
Аль с деньгами перебой?

- Мне хошь в петлю, хошь в тюрьму…
Расскажу про кутерьму…
Меня выгнали, Любаша,
Из родимого дому.

Ты ко мне, Люб, привыкай,
Но меня не отвлекай,
И плесни, Любаш, наливки…
В ситуацию вникай.

Рассказал ей всё Иван,
Пока был не шибко пьян,
Долго так они сидели,
Не один приняв стакан…

Так прижился Ваня в хате,
Мастерит всё, только дайте...
И идиллия в семье –
Миру мир… и нет войне.

Ну, Иван создал уют…
Денег куры не клюют…
Ребятишки попривыкли…
Люди добрые снуют…

Был Ванюша башковит,
Хоть и щупленький на вид,
А народ любил Ивана,
Был он редкий индивид.

Ладно всё в дому и вся…
И Любаша на сносях…
Будто не было печали…
Да купили порося…

Слово – дело по весне…
Лещ извёлся на блесне…
В мэры двигают Ивана…
Хошь, не хошь, но быть в тусне…

Что за жизнь у мужика?
Вновь Кащеева рука!
Тот узнал про жизнь Ивана,
Аж задёргалась щека…

Вмиг собрал силовиков,
Всех ручных своих волков,
И держась за ягодицу,
Заорал на дураков.

- Знать наскучил вам покой!
А погоны вам на кой?!
Иль хотите, чтобы Ванька
Вас смахнул своей рукой?!

Где начальник ГОВД?!
И свистун ГИБДД?!
Сами знаете, что делать!
Пригрозите… и т.д.!


Посадите в «Мерседес»,
Повнушительней повес,
Пусть они с ним потолкуют,
Там и, кстати, рядом лес…

Взбеленился старый хрыч –
Разобрал бы паралич!!!
Не в тюрьму идти, так в зону…
Всё едино, хнычь, не хнычь.

- Обложу, как кабана! -
Снова взвился сатана, -
Вот ведь, хамское отродье,-
Ажна  брызнула слюна…

Но в народе говорят:
«Есть чеснок на упыря!»
И в милиции есть люди,
Упредили, чуть заря…

- Старый мерин, так растак!
Ну, ответишь за бардак! -
Ваня шибко огорчился,
Аж согнул в руке пятак.

Вмиг собрали мужиков,
Взяли вилы на «волков»,
Кое-что из арсенала,
Из охотничьих «курков».

Возле леса, у реки
Тормознули мужики,
Тех, кто ехал на заданье
От Кощеевой руки.


Повернули «Мерседесы»…
И от речки, и от леса…
И обратно до Кащея,
За бубновым интересом.

- Что, ребята, как ревю?
Я вам морды разобью!
Научу я вас работать,
Подложили мне свинью!

Ну, а ты то, прокурор,
Подписал бы приговор
Мужичине-простофиле,
Он же против, он же вор!

- Дык ить, как ещё сказать?
Это надо доказать…
И опять же, не то время,
Когда можно всех сажать…

Мне б хотя бы документ,
Что он вражеский агент,
Или, что-нибудь покруче…
Иль какой ангажемент.

Тут Манюня, вот не ждали!
Ворвалась в соплях в печали…
- Знаешь что, мил человек,
Видно кончился наш век…

Там толпа идёт на нас,
Разорвут неровен час,
Глянь в окно своё, голуба,
Чай могила не Парнас…


Собирай монатки, Коша,
Чай не тянет своя ноша,
И летим ка, голубок,
Коль мотать не хочешь срок.

- Тихо, дура, что орёшь?
Прокурор и тот, как ёж…
Я сперва-то и не понял…
Слышь, вещ. доки-де положь…

Перестроился, злодей!
Не люблю таких людей!
Раньше был из всех халдеев
Самый преданный халдей…

А теперя, вон, сидит,
С подковыркою глядит,
И мурло, злодей, воротит,
И в дуду уж не дудит.

Ладно, что-нибудь решу…
Что припёрлась в нагишу?
Ты же чай не в Амстердаме,
То понятно и ежу.

Ты скорей домой ступай,
И монатки собирай,
А я тут пока побуду,
Тут работы через край!

Та ушла, он в кабинет,
А помощничков и нет!
- Разбежались, козьи морды! –
Топнув, плюнул на паркет.


А тем временем народ
Бесновался у ворот…
Кто за что? Кто за идею?..
Кто-то кушал бутерброд…

Глядь, и с ними прокурор,
Тоже держит разговор,
Разве же дурак с народом
Только вступит нынче в спор.

Тут и матерные речи,
Недовольство, как на вече…
Пресса, пьяницы, зеваки…
В общем все готовы к встрече…

Дверь разверзлась, вышел ОН!
По ноздрям одеколон…
Вечный кормчий, дряхлый барин,
Тоже мне, Ален Делон!

- Вы чего тут собрались?
Время позднее, кажись!
Кто устроил эту смуту?
Ну-ка, паря, покажись!

Ну-ка выйди! Кто таков?
Где живешь? С каких краёв?
И давай-ка потолкуем
У меня, без холуёв!

- Ах, ты, в душу твою мать!..
Ты ж залез ко мне в кровать!..
А теперь толкуешь речи?
Да тебе ль меня не знать?!


Вышел тут Иван вперёд,
Оглянулся на народ:
- Ты чего резину тянешь,
И городишь огород?

Аль не помнишь, вот юла!
Как меня лишил угла?
Токмо время твоё вышло,
У меня твоя игла!

Расскажи-ка нам, родной,
Кто заведовал казной,
В те года, до перестройки,
С красным флагом над страной? 

Кто нас позже поучал?
И «совок» разоблачал?
Кто приверженец был «культа»,
И его же обличал?..

Кто нам благо обещал?
Речи всякие вещал?
А теперь воротишь рыло,
Полно, голубь, постращал!

Забирай свои харчи,
И давай сюды ключи,
Да слезой не прикрывайся,
Мы тебе чай не врачи!

Вот, короче, вития,
Всё, как есть, и, не тая,
Нам давно уж надоела
Морда мерзкая твоя!


И теперь я с лёгким сердцем
Наступлю тебе на бейцы,
Так что слушай правду-матку,
Не выкидывай коленца…

Ну, а ты подпёр забор?
Я тебе, слышь, прокурор?
Ты о чём гутарил дайче?
Кто там нынче у нас вор?..

- Я скажу, как на духу!
Моя рожа не в пуху,
Я всего лишь исполнитель,
И готовый взять соху…

Я могу и на завод,
Или с тралом, да в заброд,
Хоть на солевые копи,
Только с вами бы, НАРОД!

- Знаю вас я! Да, ребята!
Вот душонка дерьмократа!
Ренегат помои вылил
На другого ренегата!

Ну, а где другие «слуги»?
Чай, наверно, ноги в руки?..
И айда в края чужие,
Чтобы взяться на поруки…

Что молчите, мужики?
Аль на голову туги?
Что мы будем с ними делать?
Только спрячьте кулаки.


Кулаками не помочь…
Понимаю, что не в мочь…
Но, такая конъюнктура…
Пусть бегут отседа прочь!

Пусть бегут куды-нибудь,
Хоть на Запад… В добрый путь!
Аль ещё куды подальше…
Есть чего там умыкнуть!

Да, и Маньку пусть возьмут,
Жить ей тута не дадут,
Пусть куражит в Амстердамах,
Чай я Ваня, а не Брут!

Философить кончил Ваня,
И расселся на диване,
Огляделся, ус крутнул,
Потянувшись, позевнул.

Чему быть, тому и быть.
Разве шило утаить?
Всё на круги свои стало –
Время строить и любить.

А Ивану ли грустить –
Хлебы есть и мёды пить!
Не хлебнуть бы только лишку,
Чтобы лоб не расшибить.

А в июне, тёплой ночкой,
Родила  Любаша дочку,
И гулял неделю город,
Пива выпили не бочку.


Ну, а после за труды.
Сколько утекло воды…
То, что было не забыли,
Чтобы не было беды.

Больше неча говорить,
А Ивана что судить?
Вся Россия на Иванах,
Нас Иванов не сгубить!

Ну, а если ж кого я
Полоснул тут, почём зря,
Не со зла чай, для проформы,
В этом миссия моя!