Третий Рим

Город мой, окунись в парчовый приступ, за шлейфами осени расцветай, как испещренный хроматоскоп –
Из чувств твоих, вытяжками, в ладонях стиснув, к груди пригрею вокзальных недотрог.

Из тебя клубами сизыми тянется пропасть из людей-островов,
Кои словно маятники манят к себе тоску. И из их ртов - поднимая глаза, осужденных в другие года, миров,
Вырастает змеей душа, что очерчивает дураков...

И трясущиеся руки тянут свою мечту,
Через иконных полнится небо – корм,
Пахнет сигаретами, брошенными в голодную красоту
И охрипшими ночами других реформ...

Только трассы возятся коробками-механизм. Они так же пусты, как многие в подлый век – Целый мир, как человеческий организм, отвергает добродушие и калек.

И Город, ты смелый эфир, где смакует каждый твои грехи,
Где руки испачканы нафталином и первобытной Тверской –
Раскрой свои глаза и пригладь верхи, чтобы умершие в тебе знали, что такое покой.

А пока невишные софиты освещают твои дома,
Город дыши на меня гуталином и серной стужей.

Я буду бережно провожать твои холода,
И надеяться, что ты еще будешь лучше...