Тише едешь - дольше будешь!

...суетный город жёг огни, гасил и снова зажигал… опрометью скакали дни (они ведь «тэж» не москали), кишмя кишел ж/д вокзал. Ты населенье приумножил… и оборону поддержал… потом всё это подытожил и «тэж, як люды» на вокзал! А там кишмя… пешком, в авто… все ждут, когда последний поезд… в пижаме, в свитере, в пальто… а сверху боязнь: «Вдруг мой внезапно подадут! Я не успею…» Так что же ты толпишься тут? Нет, я фигею! Шаркай сандаликом, браток,  в зал ожиданий и пофигу «кишмя… вокзал…» сам в состоянии…
эмоция, нагрянув, исчезает,
за ней приходит долговременное чувство,
уходит чувство или пропадает,
приходит новое туда, где стало пусто
и так по кругу…
не пропадает к матери… и к другу…
и с ним по канату, по тонкому льду или по лезвию бритвы, будто гуляя в эдемском саду, читаем псалмы и молитвы…
а наяву, заняв жизни плацдарм,
уникум душ расточаем, как хлам.
…нет, брат, не кошки! бедуины скребут сердечные былины и лишь в оазисе наитий нагромождение событий, явлений, фактов, аргументов, перпетуум-мобиле поэтов… а куда это годится? глазом не моргнул – седмица! И снова пятничный обряд, электорат обряду рад, ведь пятница основа того всего, что снова:
хмелящий запах разнотравья,
разноголосиц перепевы
в глубины самосозерцанья
роняют нежные посевы…
не преминут себя и всходы,
украсив гроздями соцветий
допрежь распаханные годы
во время смут и лихолетий…
Спальных районов устаревшее жильё… квартирный бум, трущоб нагроможденье… извертится, искрутится жульё, но вряд ли кто заслужит снисхожденье… Наплюй! Давай по утренней росе, потом присядь и сразу на горшок. Затем под душ в мужской своей красе и ароматный чай на посошок… а здоровее ещё будет душу наполнить перламутром и тихо, с придыханьем, к людям: "Я вас люблю! Всем с добрым утром!"
надёжно дверь стальную затворив,
от псов бродячих, бомжей и бандитов,
нырни в людской поток, забыв,
что он не по-людски сердитый…
и всё хорошо будет!