Внутри и снаружи

                ***

                Из монастырского окна.


               В морозный серый день не нужно ничего.
               Но  гаснут облака на чёрно-белых плитах,
               Но мир, как два следа, нелепых оттого,
               Что на снегу сквозь узкое окно
               Не видно ни тропы и ни того,
               Кто, проходя, оставил их:
               Две санных колеи,
               Два птичьих крестика,
               Две лапки-непоседы.
               
                1986

           ***

            
Стоит домовина,
Горит звезда
На лестничной клетке гостит полумрак
На этаже у нас тихо всегда –
Нет ни детей, ни собак

А наверху – гуляют и пьют
Пьют и гуляют всю ночь
Спускают сортир, и что-то поют
Блюют и спускают всю ночь

Внизу – там смотрят хоккей и футбол,
Подросток заводит рок
Звенят тарелки – садятся за стол,
Тявкает в дверь щенок

В доме моем сто тысяч дверей –
За каждой своя судьба
Сто тысяч дверей открыты на вход,
А на выход – всего одна.
               
                1987-2005
            
           ***





               Ночью на мебельной фабрике танцевал ветер
               В воздух поднял он заснувшие стружки, опилки
               Был недоволен, спросонья ворчал мусор,
               Но ветер не слушал, смеясь, их сталкивал лбами...

               Что же такое? Такая луна, звезды...
               Эти бетонные плиты и грустные теплые бревна...
               Это - игрушечные слова,
               Это - мир, такой бездомный и странный,
               Что можно сыграть лишь на флейте или на контрабасе...

               В мире этом большие открытые двери,
               Краны похожи на уток и хлопают ржавыми клювами
               Сторож в сторожке в носках - одинокий и пьяный
               Снится ему, что завтра всё будет иначе:
               Будут леса и будут большие крылья -
               Чтоб улететь навсегда и не знать ни ключей, ни ограды...

               Вот я иду по земле, я держу в руках консервную банку -
               В банке колышутся сны, тают, шипя, звезды,
               Тают сомненья и страх,
               Тает смысл и боль,
               Тает вода -
               Это новый мир,
               И я оставил четыре слова: Я ИДУ НА ОГОНЬ.
               
                1987
               
                ***

                Февральским утром

               Я видел этот свет -
               И этот свет был тонок
               Как будто нежный лёд
               Разлит по всем листам
               Галдели воробьи,
               Я в мир глядел спросонок
               И узнавал всю боль,
               Приснившуюся нам
.
               Я узнавал февраль, бредущий тротуаром,
               В морозное кольцо свивавшийся денёк...
               Любовь и смерть одним накрыты покрывалом
               Шушукались в углу - я слов понять не мог...

               Не мог их разобрать... Со звяканьем и свистом
               Их брали в унисон троллейбусы, ларьки,
               Их повторяли в такт колёсам машинисты,
               Их мыли и вели за поводки...

               Но не отмыли всё ж.
               Из всех кухонных кранов,
               Из всех постелей, из объедков, из трухи
               Любовь и смерть глядели - так похожи!
               На нашу жизнь: на быт и на стихи.

               Я в ночь перехожу
               Я в белом небе таю,
               Я с крыш теку водой,
               Я помню всех, кто был...
               Так кто же ты, постой?
               - Я смерть и жизнь, я - тайна.
               Я вышел вон, я здесь, я знаю, я забыл...
               
                1986
               
                ***

               Если вспомнишь, как ветер навстречу
               Гнал оборванных листьев чету,
               Ты по Божьему ли, человечьему
               Помяни нашу боль-немоту!

               Ветер сумерки гнет гуттаперчивые,
               Соловьи не смолкают в саду,
               Что же сердце моё недоверчивое
               Снова просится прочь на звезду?

               Всё темнее и глуше платформы,
               Перепутались насмерть пути...
               Отчего же так праздничны кроны?
               Что так нежно поют соловьи?
               
                1989
               
                ***
 
               

                Г. Аполлинеру

               Вдыхая аромат зажжённого кальяна,
               Печальный страж, надежда, ты устала
               Отыскивать родник своих надеж...
               Прекрасней "Песни песней" и устало
               Как жалобы Изольды и Тристана -
               Ты хочешь видеть вдаль, не раскрывая вежд...

               Так терпок вкус граната как печаль
               твоих обломков на дорогах жизни:
               Дорога вспять - солдат бредёт к Отчизне,
               Рыбак бросает в море свой улов...

               То собирает камни, то бросает
               Толпа на площади перед пустым собором.
               Приходит опыт поздним дирижером -
               Но пуст алтарь и света нет в окне...

               ...Глаза богов, глядевшие так мудро,
               Текут как сок в давильнях виноградных -
               Вино надежды, где твои плоды?
               
                1989
               
                ***



               Тучи бегут, убегает апрель,
               май и июнь - возвращается лето…
               Полдень спешит, и подходит как зверь,
               крадучись,
               словно не знает ответа...

               Птицы срываются с крыш и дождя
               не заклинают, хоть знают, что - будет
               в трубах гудеть.
               Ветер нас не забудет,
               но заклинать и проситься нельзя...

               В щёлочку времени, что приоткрыта,
               раньше, чем крикнут, смотри не войди!
               Здесь под ногами смешались пути -
               не разберёшь ни потёмок, ни света,

               Здесь не воскликнешь, что время старо:
               каплет вода с бороды Моисея
               моют колхозники руки и, сея
               желчь перегонов, сочится метро.
               
                1989

                ***
               

               Часы всё плавятся, а мысли всё идут,
               В осколках не услышишь звон минут,
               И время - страж, сползающий во тьму,
               Все видит как бы в паре иль в дыму...

               Молекул хруст, звук ядерных ловитв -
               Проходит всё под знаком этих битв -
               И лица, вновь рассыпанные в прах,
               И в них растет опять чертополох...

               Из нежити, из похоти людской,
               Из зыбких слов, подёрнутых тоской,
               За пашнею, за чёрною рекой
               Вдруг чудится неведомый покой...
               
               Там все слова молчат, кончаются листы
               А те, что дальше - празднично чисты,
               И нотный столб у взлетной пустоты
               Нам говорит, что кончились посты...
               
                1988
               
                ***


                Степаново

               В воскресенье выйдем в сени,
               Зачерпнем в ведре воды,
               Дров нарубим в воскресенье -
               Было чем, чтоб печь топить.

               Чтоб растаяли оконца, но остались по углам -
               Серебряные узорцы,
               Слюдяные разговорцы -
               - перепень колоколам.

               И впритирку на печи
               Разогреем чай и щи.

               А потом по белу снегу, по скрипучим облакам
               Вдаль пойдем на Божью милость,
               Чтобы все опять случилось,
               Чтобы жизнь приснилась нам...
               
                1989
               
                ***

                Будущему человеку.

               Озаряя ступени, ведущие в ад,
               Ты проходишь по белым колёсам страниц.
               Неизвестный, грядущий, ты смотришь назад -

               В мириады измученных, сломанных лиц.

               Ты был с нами, ты плоть нашей плоти,
               Ты - хлеб.
               Ты - вино.
               Ты - листва за окном,
               Ты шумящая полночь,
               Ты стражник и свет,
               Ты - надежда на будущий дом...

               От погибших во тьме,
               От повисших в петле,
               От замёрзших в бескрайней тюрьме -
               Это голос к тебе,
               Это пепел к тебе,
               Это выдох последний к тебе.
               
                1990
               
                ***



                И.

               Как засыпают в склеп зерно,
               Как засыпают клад землею
               Как засыпают на века -
               Так засыпали мы с тобою...

               И в этом беспробудном сне
               Так было много от страданья:
               Не отдыха, но ожиданья -
               Дрожанья губ, дрожанья душ...

               И я проснулся - белый день...
               А ветер хлопал, хлопал ставней
               Дню начинаться было лень -
               И он всё хлопал, хлопал ставней...
               
                1986

                ***


      Слушая Баха


Ветер бредёт бездорожьем,
Солнце гарцует в степи на горячем коне
Просыпается слава и уходит надежда
Лепестками закрывшейся чаши,
Сухими перстами касаясь до сердца
Не волен ни в жизни, ни в смерти, -
Как горек твой хлеб, человече!


           ***

         Джаз

Прошедшая гроза,
сквозные поезда,
распахнутые настежь перегоны…
в цикадах и тоске,
как жилка на виске,
пульсируют чумазые вагоны

От края на песке
бьет море в унисон,
подходит к снам купе,
к бегущим вдаль сортирам;
почти на волоске от слёз
над чёрным миром
Чуть пробует две ноты саксофон…

           ***

       

               Всё то, что мы однажды не успели:
               вкус ветра на губах, стук каблуков по мостовым Парижа,
               и запах древних стен, и золото камей,
               и золото волос несбывшихся любимых -

               пусть всё обрушиться, закружится, падёт
               на голову как снег, и как во сне бывает,
               когда труба по крышам поведёт
               на самый край, где вдруг смычок вступает

               и тянет тему. Из последних сил.
               Как тянет омут – броситься, забыться,
               сорваться в пропасть, в небе раствориться,
               стать тоньше звука и белей белил...

               ...и тишина. И разом глохнет свет.
               Шаги стекают прочь по переулку.
               И отступает в ужасе поэт,
               сломавший музыкальную шкатулку...

                ***



               

                И. Промахову
               
               Ветер гнёт подмоченный орешник,
               Серый день пугающ и нелеп
               У подъезда старый кэгэбэшник
               Кружится, отплясывая степ.

               Утерявши смысл и пониманье,
               В том, что происходит наяву,
               Получил он тайное заданье -
               От потравы охранять траву.

               Генеральская шинель примята,
               И лицо багрово как закат
               Но и я тебя, как Он когда-то
               Поцелую в губы, милый брат!
                1994
               
                ***

               

               ...Но смешны и прекрасно бессмысленны:
               Прель на стакане моём,
               Зелёная прель на кувшине твоём.
               Всё записано кем-то, расчислено -
               Но скрипит перо бытием...


                ***

               
                Пока ветер нас носит
                По милому краю,
                Так бы жить нам с тобою,
                в травинках играя...

                А как ветер развеет
                С волос все травинки -
                Так бы, в солнце глядясь,
                Нам уснуть, догорая!

                ***


               Я хотел петь только светлые песни
               Я хотел смотреть только в чистую воду
               Я хотел, пробиваясь сквозь грязь и плесень,
               Прикоснуться к высокому, белому своду...

               Только свод – этот выше и выше,
               Только грязь в душе непролазней
               Суетливые серые мыши - мысли в хламе забот увязли...

               ОДИНОКОЙ ДУШЕ - БЕГЛЯНКЕ
               НА РАЗРУШЕННОМ ПОЛУСТАНКЕ
               МЕЖДУ ВСТРЕЧНЫМИ ПОЕЗДАМИ
               НЕЛЕГКО ПРЕВРАЩАТЬСЯ В КАМЕНЬ.
    
               Если выпало стать отвалом,
               Для идущих вослед - навозом
               Мчи по мне, Машинист веселый,
               Добрый путь твоим паровозам!
               
                1994

                ***               

               

               Длинноты тугоухих заклинаний,
               Горючие следы расстроенного быта,
               Просеивая дрожь сквозь пустоту корыта,
               Бранчливый педагог светился как Платон
               При ядерном распаде.

               Грознеющий мотив, сереющая твердь -
               Так неужели это просто смерть
               Стучит как голубь в лавке жестяной?

                ***

               Господи!
               Помоги мне
               Силы собрать и дух.
               Господи, дай мне силы
               Не опускать рук.
               Научи меня, Господи
               Любить и прощать пока
               Не кончился сок в стакане
               И к устью бежит река.
               
                1995
                ***

               

Как думается ночью!
Клочья ветра, афишной тумбы рваный переплёт…
И до любви дороги и до смерти
всегда равны.
Но там никто не ждёт.

У океана город как у Бога – всегда один,
и в нём лишь ветер свой.
Он вырвет даль, и в облака с порога
Сорвётся срез луны – тревожный и живой.

Он захлестнёт дождём косым весь город сонный,
сорвёт с домов все крыши и тогда -
сквозь груди гор прольётся в жизнь дорога,
как в родах отошедшая вода.

           ***       

               

                Луна

               Как я хотел бы улететь,
               Оставив под собою город!
               Из мокрых крыш, назойливых огней,
               Подняться по уступам ветра,
               Где замирает дух и лишь одно Лицо
               мерцает жёлтым светом полнолунья...

               Лицо без черт, без мимики - котёл,
               Где варят сны веками чьи-то души,
               Откуда вниз идут знамения и мор,
               Из чьих морей выходит плод на сушу...

               Набухший жёлтый дом
               Без окон, без дверей
               Маяк для мистиков, лунатиков, весталок
               Как далеко внизу гирлянды фонарей!
               Как долго до тебя лететь осталось...

                1999
               
                ***
 

Все обыденно, как никогда…
Над июльской качнувшейся веткой
сыплет полночь сквозь сито года,
словно выпитых вин этикетки.

Горький вермут промчавшихся лет,
ты пьянишь незаметно, но верно.
И уже не упомнишь, когда
подмешали в стакан эту скверну…

И как пьяный, опухший Верлен
жадно тянешь проклятое зелье.
Весь твой вечер – томительный плен,
а всё утро – сплошное похмелье.

Но ты знаешь в далеком порту,
Где скрипят такелажем вельботы
Капитан вышел вновь на корму
Ищет взглядом на пирсе кого-то

Есть ли кто-то живой здесь в порту?
Кто отвяжет от кнехта швартовы?!
Я хочу отвалить в синеву,
оборвав якоря, как оковы…

          ***
               


                Львов

                И. Промахову

               Помолчим две минуты -
               Пусть город прольётся во сне
               В тишине всех костёлов
               В потухшей ограде решёток
               Под звоночек трамвая часы расплывутся в стене
               Окна - чётки по капле в зелёный сосуд собирая...

               Это - старый аптекарь, все части раствора найдя,
               В полумраке их смешивал долго и с тайной любовью…
               Получилась микстура старинных домов и дождя,
               галицийской тоски, шляхты, бюргеров -
               - дальше сквозь лупу...

               Интересный роман…
               Потаённый в проталинах времени день...
               Пахнет кофе в каверне,
               неспешно текут разговоры  по стенам
               И проходит забвенья -
               Прекрасная, долгая тень -
               Не длиннее чем жизнь,
               Но светлее, чем ключ Иппокрены.
               
                1994

                ***

               
               
               Время идёт
               Снег налипает на стёкла машин,
               Счищаемый дворником,
               Падает, растворяясь, в распутице лет...
               
               Снег на зелёной траве,
               Деревья с сухими ветвями -
                - им нет спасения даже весной
               от торчащих безжалостных мыслей...
               На иголках слепого ежа - клочки неисполненных слов,
               и несбывшихся праздников.
               
               Гуси кричат, улетая отсюда,
               как лодка качается дом, а в тёмных, безмолвных полях
               реют призраки бедной любви...
               
               Падает снег,
               превращается в дождь и в песок.
               Песок убегает сквозь пальцы,
               не оставив в конце
               ничего.
                1996 Бирмингем

                ***

               
                Марго
 
          Парк Сьютаделла

Было шумно и было пьяно,
Но запомнил я, как в бреду:
В чёрном зеркале у фонтана
Ночь держала в ладонях звезду.

Там два лебедя сонных плыли,
Два дракона смотрели вниз,
Где дрожащей рябью на иле
Отражались герб и девиз

Это было или приснилось?
В древнем городе, в южном порту,
Где над пальмой луна склонилась
С ветерком медуницы во рту…

Где в магнолиях и левкоях
Странен сосен шумящий след -
Как предвестье того покоя,
Для какого и слова нет…

Где в кустах изумрудно и жарко
Вдруг в глаза быстро глянет кот,
И пройдёт мимо вас вглубь парка,
Улыбаясь чему-то, мамот*.

А вокруг фонари да крыши,
В бельевых верёвках дома
Если хочешь, можешь расслышать
Бой часов на соборе Дель-Мар.

Всё проходит как сон или ветер,
Возвращаясь на круги своя
В подворотне играют дети
И спешит из-под ног земля

В нашей тёмной и страшной были,
Когда хочется встать на карниз -
Вспомни только, как лебеди плыли,
Как драконы смотрели вниз…
                1997 Барселона
               
_____________
*мамот - осенний каталонский парковый слон



             ***

       Китайский чай

Жёлтые листья в глубокой воде,
длинная ночь в октябре…
Ветер уходит на круги своя,
с собой не берёт он меня

С чайной коробки мне смотрит в глаза
Жёлтый китаец закатного дня.

Одетый в металл и серебряный лён,
он весел и тих и серебряный чёлн
стоит наготове у чайной реки,
чтоб увезти меня прочь от тоски –

в глубины коробки, где чайный дурман,
где тянет на юг чёрных птиц караван,
где непонятно глядит на меня
жёлтый китаец закатного дня
         
                1998
               
          ***
      

Голос создания и утешения
Шорох ночной суеты
Ворох отчаянья, эхо крушения -
Тем же кольцом возвращаешься ты

Тем же туннелем, верёвочной лесенкой
Тем же последним вагоном метро
Тянется, мается, крутится песенка,
спетая в сердце давным-давно…

         
               ***


               Ветер на свете,
               Сломаны крылья,
               Сорванные паруса…
               Ветер познанья и ветер бессилья -
               Чёрные в небе глаза
               
               Солнце лохматым растет исполином,
               В лужах бегут корабли,
               Мы всё познали – всё, что хотели,
               Но не ушли от земли...
               
               Есть здесь страданье
               Любовь и насилье,
               Есть боль, есть мечта, есть смерть...
               Поёт Лангедок и шумит Севилья -
               Пёстрая круговерть!
               
               Нет лишь покоя и нет пониманья
               Все повторяется вновь:
               Трубы ревут и рушатся зданья,
               Льётся потоком кровь
               
               Вот полюса, вот созвездья и даты,
               В пустынях - призраки льдин...
               И - нет ничего:
               Лишь ветер крылатый,
               Лишь ветер на свете один!
               
                1999
                ***