На социальные темы

На социальные темы
(Из написанного ранее)

О мещанстве

Есть бури на море,
Есть бури страстей…

Многолико мещанство. И как трудно порой отличить его в среде здоровой и нормальной. Мещанство – это оскудение души, плюс элементарное скудоумие. Так понимаю это я. Иными словами называли это Горький, Маяковский, Кольцов и др., но смысл оставался тот же: скудоумие плюс оскудение души.

Когда в жизни человека важное и важнейшее значение имеют вещи, а второстепенное – его труд, его совесть, ответственность перед другими, взаимоотношения с окружающими. Когда собственное «я» уже распирает грудь такому человеку, и ему хочется «творить» по-своему и «диктовать» по-своему. Откуда оно вдруг берётся в нас, простых смертных, земных людях, это свинство, чванство, зазнайство и… пустота внутренняя, звенящая даже?

Нет, я ничего плохого не скажу об известной мне Галине Ивановне. Почти коллега, методист городской централизованной библиотечной системы, 30-ти лет, энергична, хороша собой, в прочной связи с завгоротделом культуры, студентка-заочница института культуры. Вероятно, хорошая жена, мать, хозяйка. Имеет хорошего мужа, дочь, кооперативную квартиру. Словом, всё - для полного довольствия и счастья.

Энергичная, живая, требовательная – к ней, казалось бы, трудно не питать симпатий. Вот только в работе многое не удаётся Галине Ивановне – любит она попусту пробегать день, уладить тем временем личные дела, мило обсудить их со знакомыми. Правда, и на темы производственные Галина Ивановна не прочь порассуждать. Но только порассуждать – заниматься же ими предпочтительно для неё как бы мимоходом, между делом, то есть. Благо же, спросить с неё некому. Директор? Вотрёт той очки вмиг. Завотделом культуры? Так та же авансом так расхвалила Галину Ивановну перед коллективом, что не станет же теперь так, вдруг, сразу ругать её? И потому Галина Ивановна почувствовала себя так хорошо и покойно, что и пером не описать того.

Умеет Галина Ивановна создать видимость работы. Дутые цифры, дутые факты – и всё, не моргнув глазом.
- Галина Ивановна, - обращается к ней работник юношеского отдела центральной библиотеки, где прежде на абонементе работала Галина Ивановна, - а что это за аббревиатура ВОПСХ написана у вас напротив фамилии Иванова, взятого на индивидуальную информацию? ВОПСХ – что за организация такая, место работы Иванова?

Галина Ивановна в ответ только рукой махнёт:
 - Не обращай внимания. Находи новых абонентов. Липа то… - только и скажет в ответ, да спокойно так, без эмоций каких-нибудь или зазрений совести. Коллега и не найдётся сразу, что ответить на такое. Глазами луп-луп, и побрела восвояси.

А то ещё бывает, прослышит Галина Ивановна, что проверка едет в библиотеку, а у неё одно, другое не успето, давай срочно звонить в филиал: - Любовь Андреевна, вы там, в тетрадочке замечаний, напишите моею рукою: была такого-то числа с проверкой по такому-то вопросу, дала консультацию, и т.п., - и Любовь Андреевна, конечно же, выручит методиста, предупредит возможную неприятность. Зато ж у Галины Ивановны насколько престиж возрос! Жаль только, сама она того не понимает…

Но, надо сказать, если Галина Ивановна делает выезд в библиотеку-филиал, то уж он бывает не то что у нас, других сотрудников ЦБС, эпизодичным и фрагментарным, у неё он выливается в целое событие, о коем, бывает, месяцами говорят в городе.

Выехала с проверкой в профсоюзную фабричную библиотеку: хоп, библиотекарь уж чуть и не полетела с рабочего места. Столько недоработок и недоделок вдруг обнаружила Галина Ивановна, что даже никто из проверяющих до неё там и через лупу, быть может, не увидел бы. И тут же тебе справки, заседания, выступления, заявления – надо убирать горе-библиотекаря с работы.

Или вот новый пример: выехала Галина Ивановна с коллегами в библиотеку-филиал ЦБС с фронтальной проверкой, и поверхностно ознакомившись с делами и бумагами, вмиг определила: гнать надо в шею такого библиотекаря, работа в развале, и т.п, и т.д. А того не учла Галина Ивановна, что сама-то за год работы методистом ни разу не побывала в этой библиотеке, не поинтересовалась делами, не оказала ни малейшей подмоги ни советом, ни делом, зато выводы огласила за несколько минут.

Как, впрочем, и в 15 минут проверки в фабричной библиотеке оценила обстановку, а того не учла, что ведь ни на один из семинаров в минувшем году библиотекари профсоюзных библиотек города приглашены не были. И теперь опять – написана справка, которая страшнее атомной войны, поставлен ребром вопрос: увольняйся, Лариса, по собственному желанию, не то – статью припишем. И того тоже не берёт в счёт методист, а по её убеждению – и директор тоже, что Лариса-то уже семь лет работает в этой библиотеке, и за минувшее время немало сделала и по очистке фонда, и по работе с каталогами, и по массовым мероприятиям. К тому же – весь минувший год работала совершенно одна, без технички даже,  и выполняла план.

Наконец, в условиях централизации многое изменилось, а кое-что и усложнилось в работе библиотекаря, и здесь уж для методиста было преширокое поле деятельности по части методической и практической помощи, которой, увы, не последовало, но и этого, повторяю, не учли при оценке работы библиотеки. Не учли и того, что Лариса – человек с рождения с больным сердцем, выдержавший операцию на сердце, а ныне одна, без мужа, воспитывает ребёнка, и скитается по съёмным углам, т.к. не обеспечена жилплощадью. Но упоение властью мешает Галине Ивановне быть объективной, а тем более – самокритичной.

…Вот я и говорю: как же оно многолико – мещанство, как трудно порой бывает различить его под личиною вроде бы деловитости, вроде бы энергичности, вроде бы заинтересованности в общем деле. Как неуловимы его грани, и лишь столкнувшись вплотную с ним, когда поверхностное вдруг бьётся вдребезги, замечаешь: а нутро-то гнилое, насквозь, и только видимость благополучия скрывает его. И вдруг с ужасом иной раз подумаешь: неужели победа за такими?

Неужели их слово – последнее? Неужели  э т и м и  бывает попрана правда и может лежать ниц перед ними? Я и в 28 лет идеалистка, и не верю этому.

А рассказала о своих коллегах, многое упростив из конфликта в библиотеке, но сторону Ларисы держу твёрдо (да и не только я в коллективе, ибо ей отказано даже в переводе на другую работу в нашей системе, что жестоко вовсе).
Было б хорошо, если б редакция заинтересовалась конфликтом, хотя, насколько я понимаю, «Библиотекарь» более просветительский журнал, нежели интересующийся морально-этическими проблемами.
Всего доброго. С уважением  В.Лефтерова, библиограф ЦБС г. Мелитополя.
1979г.
____________________________________
P.S. …Прошло четыре года, и я узнаю, что Г.И. давно уже директор ЦБС, что, будучи карьеристкой по натуре, она давно добилась своего, наверняка, не без подмоги завотделкультурой города, с которой её связывала давняя дружба.

Нужно уметь устраиваться, или хорошо знать, чего ты хочешь в жизни, или обладать потенциальным запасом наглости, чтобы в столь короткий срок, столь откровенно попирая всё перед собою,  – делать кошачьи прыжки, и всё удачно, и всё вопреки совести, чести, добру. Как того требует мещанская философия, мещанское понятие о своём месте, мещанская тактика: самый сладкий кусок должен быть моим. Или это уже коврик того трамплина, выше которого нет, - «совершенство» облика советского гражданина? Не только куцые ум да душа, но ещё и совесть???
13.12.83.
В.Л., Протвино, Моск. обл.
___________________________


Отзыв на статью

Меня глубоко взволновала статья о чудовищном убийстве обыкновенного человека, в обыкновенной обстановке, в обыкновенный вечер, о-бык-но-вен-ны-ми людьми.
Самая чудовищная смерть – в руках тупоумных звероподобных людей.
Трудно представить – умный, думающий человек – беззащитен перед убожеством мысли, духа, характера, воли.

Трое насекомых (а я уверена, что мысли, чувства, сознание этих людей развиты только до уровня саранчи), эти слабодумные в исступлённом упоении зла, дурной силы избивают живого человека.
Чудовищно! Звероподобно! Дико!

И живут в нормальных условиях, среди полноценных людей, соприкасаются с ними, говорят, обязательно чего-то требуют, - и понимания, и внимания, и, быть может, уважения?

То, что совершили эти трое узколобых юнца, мне видится равносильным измене Родине, предательству, не просто недостойным Человека, но более всякой иной гнусности, на что только бывает способно существо, умеющее передвигаться, дышать, видеть.

За такое должно платить только ценою жизни. Думается, к такому решению придёт суд во имя справедливости и всего человеческого на земле.

Ну, а мне хочется обратиться к миру взрослых: это вы вырастили таких сыновей. Знаю, и трудно вам, и работаете вы за пятерых (за всех своих детей. В большинстве случаев), и всё же: они – ваши дети, товарищи взрослые. Будьте же внимательнее к ним, когда им и год, и два, и пять, и двенадцать. Учите их уважать ваш труд и вашу доброту, иначе в шестнадцать Ваши сыновья (взрослые уже сыновья) не поймут, не захотят увидеть цену ваших сгорбленных спин.
Сколько задач государственной важности решаем мы на предприятиях, в институтах, школах, техникумах, как сразу хотим объять необъятное и в успехах на работе, и в благополучии дома, и как несправедливо забываем уделить должные минуты и часы своим детям!

Я в этом вижу корень зла. И когда у больной суки рождаются заражённые проказой щенята, так не лучше ли уничтожать их в зародыше, когда проявляются первые признаки заразы, дабы не наплодились в угрозу будущему?

И я предлагаю имена кровопийц этих, и других тоже, чёрными буквами отобразить на экранах телевизоров, их жалкие лица представить людям, чтоб каждый современный человек видел лица взращённых трудовыми мозолями родителей (а чаще это так!) недозрелых фашистов 18-19 лет, -образа жизни и мыслей полудикого животного, могущего слова составлять в фразы, но не осознающего их значения, смысла. И потому – красоты и силы.

Ужасающая пропасть, и это сегодня среди нас, сосуществует в сознании и спокойствии.
Рассказанную историю восприняла как ампутацию руки, или выкалывание глаз, или растаптывание моего собственного сердца.

Нет слов, которыми определяется содеянное злодеями. Дикость и кощунство, жестокость и бессердечие, человеческая недоразвитость и скотоподобие.
Безжалостность и справедливая мера кары – вот средство избавления от этой заразы. И они нужны. Ежедневно, постоянно, всегда, в любых обстоятельствах, в любой среде – в производственном коллективе, в семье, всюду, где люди общаются друг с другом, - нужны строгость к поступкам собственным и чужим, требовательность и активность гражданской совести.
1986г.

P.S. Подобная статья в «Труде» - убийство писателя. (16.11.86.)

___________________________________


В редакцию газеты «Коммунист»
С мыслью о детях…

Я проживаю в посёлке Протвино, в районе Лесного бульвара. Наш удивительно-неуклюжий внешне 242-хквартирный дом с однотипными однокомнатными квартирами хорошо известен всем в посёлке, ибо в начале 1987 года его сдача в эксплуатацию стала восторженным выходом для множества молодых семей, томившихся в душных квартирных очередях по 5-8 лет. В начале нынешнего года заселен второй из таких же домов, по улице Ленина, 23, достраиваются ныне ещё два подобных близнеца, каждый из которых (всего четыре) отстоит друг от друга метрах в десяти-пятнадцати.

К чему я пишу эти подробности, читатель поймёт позднее. А пока продолжу. Балкон и окна моей квартиры выходят на восточную сторону. Внизу, у самого нашего двора (внизу - это с высоты моего 11-го этажа), ныне строится, достраивается дорога, где, поговаривают, и маршрутные автобусы будут курсировать. По другую сторону дороги, метрах в пятидесяти от нашего дома, высится уже выстроенное здание местной АТС, а чуть далее, метрах в пятнадцати от АТС, точнее, сразу через дорогу от неё, - возводится великолепный дом, вероятно, в скором будущем, украшение нашего посёлка – овальное здание, с арками, полукруглыми балконами, с комбинированной отделкой из красного и белого кирпича.

Уже теперь отстроено девять этажей, и возвышается оно над ближайшими лесами, и так милует глаз, когда выйдешь на балкон, взглянешь в окно…
Поговаривают, что в этом доме отделываются только трёхкомнатные квартиры, и строится он – в погашение дефицита именно таких квартир, для семей-очередников составом в четыре человека.

Поскольку в Протвино почти все типы домов получили свои «народные» названия -  «башня», «пила», «муравейник» (наши однокомнатные дома-корабли), то и этот, безусловно, нашёл меткое определение в народе, благодаря своим величинам и пентаграммной форме – «пентагон».

Так вот, теперь немного о другом. В золотой середине всей этой описанной кучи домов  (плюс с юга – поликлиника и, чуть восточнее неё, четыре красивых высотных жилых дома с оригинальной архитектурой, прозванных  жителями «ласточкиными гнёздами», да с юго-запада, чуть южнее нашего дома, - небольшой баскетбольный спорткомплекс), - так вот, в центре всех этих построек, вдоль той самой строящейся дороги, остался нетронутым маленький клочок местного леса. (Надо сказать, что именно вырубки большого хвойно-лиственного леса в этой местности, к северу от реки Протвы, и дали возможность строить здесь современный цивилизованный то ли научный посёлочек, то ли городок физиков).

Так вот ради этого клочка леса я и взялась за перо. Мал он, ну метров двести квадратных если есть. А как же радует и украшает нашу жизнь! Вот сегодня, в жаркий летний день, я всё время слышу раздающиеся оттуда, из крохотного леска, пение-щебетание птиц, и как всё-таки благотворно это влияет на душу, и даёт возможность тебе ощущать себя в близости и родстве с природой.  Удивительный оттенок чувств, столь необходимый, как мне кажется, каждому из нас теперь, в наше металлическое, загазованное время.

А лесок радует. Окружная детвора то строит шалашики там, то играет в войну. Мы с домашним четвероногим другом Букешкой, как и редкие гуляющие, порой ищем прохладного приюта здесь от убийственной летней жары. Шумят деревья, поют птицы, сверкуют сверчки, мельтешит мошкара, - всё это как-то настраивает на оптимистичный и радостный лад. Всё-таки природа с нами, жива, обещающе благоденственна. Слава Богу, что это слышат, видят, ощущают наши подрастающие дети. И всё это душевное «благоустройство», уют – благодаря такой малости, скромному кусочку природы, оставленному нетронутым под нашими окнами, перед нашими глазами… 

Но вот уже неоднократно слышу я, что этот маленький лесок вот-вот будет вырублен, и на его месте планируется строительство кафе-бара, а, может, и чего-то ещё (ибо сведения не точны, и я не ручаюсь за них). Но разговоры идут, что лесок будет вырублен…

Меня лично такая весть глубоко печалит. И вот сегодня, в очередной раз прогуливаясь в том леску с собакой, я в который раз стала размышлять обо всём этом, и с самой большой горечью о том, что в случае вырубки этого хрупкого леса самыми ущемлёнными останутся наши дети, девочки и мальчики, которые пока ещё слышат здесь голоса птиц, видят растущие цветы и травы, наблюдают не без удивления полёты бабочек и хлопотное перемещение муравьёв…   Дети – с чем останутся они, потеряв и этот уголок природы?

Вокруг – скученность жилых домов, дороги и автомобили. Ну, две спортивные площадки у спорткомплекса «Старт» (волейбольная и футбольная). Дак ведь и те предназначены для взрослых. В жаркий день они никому не нужны, а по вечерам заняты спортсменами от 16 и старше… Мальчишкам  –  хоть с утра до вечера копайся в пресловутой песочнице (кстати, расположенной с восточной стороны нашего дома, а, значит, у самой большой дороги, где с момента открытия её все газы оседают, конечно же, в лёгких наших детей). Песочница (да и та почти без песка), горка-каталка (та самая, где лучше всего протираются штанишки) да один турничок, - вот и вся «роскошь» развлечений и физического развития для наших детей.

Не густо. Сравнивая, я вижу, что в старой части посёлка прежде, лет 8-10 назад, у жилых домов для детей хоть как-то более сносно оформляли детские площадки – мастерили качели, карусели, какие-то лазалки. В новых районах застройки всё свели к ничтожному минимуму. Плюс к этому – вовсе лишённые зелени дворы.

И вот я думаю: 300 ребятишек из нашего дома, плюс 600 из двух прилегающих подобных, плюс в скором будущем ещё 500 (условно) из тех, кто поселится через год-полтора в новостройке «пентагона», да плюс ещё десятки тех малышей из общежития строителей, с других домов Лесного бульвара, не озеленённых и не обустроенных детскими уголками, которые и теперь нередко приходят поиграть в наш двор, - так вот эти полторы-две тысячи детей  в скором будущем и вовсе не будут иметь укромного детского уголка для своих игр, фантазий, приключений. И будут целыми летними днями группками болтаться от дома к дому, не зная, куда себя деть, чем заняться. А выход мог бы быть таким простым, повернись лицом и мыслью, заботой, точнее, к ним мы, взрослые.

И вот я предлагаю: в черте этого маленького леска на пригорке сделать уютный детский сквер, или обустроенный детский парк. Маленькое заповедное местечко, где удобно бы сосуществовали и природа, и наши дети… 
1988г.      (Не дописано).

_______________________      



Повторение пройденного

«Бодался телёнок с дубом» - небольшой статейкой под таким названием когда-то давно, в 50-х или 60-х, вошёл в литературу и политику Солженицын. Статейка уже давно и забылась, а народная мудрость из её заголовка, естественно, врезалась в память, и нередко выплывает из неё, потому что соответствует такому количеству событий в нашей стране, что страшно становится даже…

На днях получила повестку в Серпуховский федеральный суд – вызов в качестве ответчика по заявлению истца Белоусова Л.А., проживающего по адресу : ул. Московская, д.., кв...

Обиженный автором газеты «Совет» ветеран стучит во все двери – Лефтерова задела его честь и достоинство, указав в статьях, что ветераны баловались водочкой в Рузаевке да Протвинском  ДК седьмого ноября 1998г. А водочкой их угощает местная Администрация и сопровождающие от неё в разных поездках.

Гражданин жаждет опровержений. За его спиной, думаю, опять же стоит кое-кто иной – жаждет «стрельнуть» двух уток сразу – автора вспугнуть и «расколоть» одновременно: пусть уточнит, кто дал сведения по части водочки? Ведь мог это сделать только посвящённый, участник, так сказать, событий. Кто же он? – вот основной вопрос, который читается за всеми нападениями  и в газетной статье от 13.01.1999г., и в письме ветерана Белоусова, и в моих личных беседах с кое-кем из руководства Администрации.

Затеян  даже суд, предъявлен иск к автору и редакции в десять тысяч рублей. Истцы выжидают: что перевесит – иск или желание оправдаться, разоблачить лицо, посмевшее историю с водочкой вынести за пределы узкого круга?
Скажу сразу: несмотря на поганенький манёвр тех, кто за спиной ветерана, разоблачений не будет.

И не жалеют же заинтересованные в судебных распрях старика – бросают на «передовые» позиции кулачного почти боя. А мне извиняться перед  Вами не в чем, господин ветеран. Разве только в том виновата, что это именно Вы, а не я, оказались в той поездке, такой показательной для мэрии нашего города. (Но это шутка, поясняющая ситуацию, и не более того).

Скажу только, что на сегодня  я знаю даже чуть-чуть больше, чем знала в январе 99-го, когда писала обидную для некоторых статью. Но это – не касательно Вас, г.ветеран, а касательно того, кто прячется за Вашей надёжной спиной, а конкретнее – г. протвинского мэра.

Я даже догадываюсь, зачем затеяна эта травля меня мэром, через Ваше посредство. По всему видать – мэру очень хочется в столицу, столько сил затрачено в последние годы для обеспечения там тёпленького местечка, направлены туда  свои люди (типа Присяжных, другие, которые и подготавливают ему это самое местечко). Искусственно создаётся имидж деятельного, способного руководителя-стратега (через глуповато-претенциозные статейки оплаченного корреспондента из г. Серпухова), и т.д., и т.п.

А тут какая-то никому не известная дамочка, из малоимущих и вечно безработных, без статуса и госресурса, вдруг запетушилась – расписалась, права какие-то качает для подведомственных мэру служб…  Отчего бы не ударить её, да любыми способами: и ложью, и мелкими поклёпами (уже в двух статейках, опубликованных в местной протвинской прессе), и попыткой выдать её за сплетницу, и т.п. – методы-то не новые, общеизвестные.

А у меня в связи с этой суетой мэра родился славный афоризм: - Хочешь стать известным – критикни в местной прессе г. Ильина! Вмиг приобретёшь почётный статус  личного врага! Помрёшь точно не безызвестным человеком!

По своей истории сужу, некоторым другим примерам: мэр уже долго судится с другим автором  - М.Костыриным. На меня, как на менее тяжёлую «боетехнику», натравлены всего лишь пенсионеры.

Думаете, г.Ильин, «изворотливость ума и действий», проповедуемые Вами в одном из Ваших интервью, есть сверхброня для Вас?

Отвечу общеизвестным: на всякого мудреца довольно простоты. Моё оружие в диалогах с вами – правда и простота изложения её. Всё, не более. И как писала в одном из заключений газета «Совет»: ещё не вечер. Увидим, что больше защищено нашим законом – свобода мнения свободного в своей стране человека или приёмчики изворотливого чиновничка, которые с таким пристрастием отстаиваете Вы? Правда или желание отмыться любыми способами? Убрать с дороги неугодного, критически настроенного человека?

Обратите внимание, какую группу людей объединили Вы против меня, задействованных только при написании и опубликовании, например, статейки Белоусова «Не судите, да не судимы будете» («ПроТВ, №15 (26) с.г.). По меньшей мере, пяток человек: пару начальников, подведомственных Вам отделов и служб, которые дали сведения о моём семейном бюджете за последние шесть лет; корреспондента, обработавшего письмо пенсионера (или написавшего за него это письмо; замечу, заметка в газете написана профессионально, в отличие от того письма, что направлено было ветераном в газету «Совет» накануне суда), плюс редактора газеты, который согласился напечатать это письмо (по известным мне сведениям, две редакции из местных газет отказались печатать этот пасквиль, прекрасно зная, что  автор В.Лефт.., написала чистейшую правду).

Если не личный авторитет мэра, то его начальственное служебное положение, конечно, даёт ему возможность по-всякому пинать неугодных.
Но уверяю вас, г. ветеран, если бы я не чувствовала за собой правоты, той правды, которая пишется с большой буквы, вряд ли стала бы ввязываться в неравный спор с г.мэром, заранее зная, в каких мы неравных «весовых» категориях. Но как истинный оптимист «по жизни» - вижу себя под защитой Объективной Реальности (а, значит, и закона).

А Вы, г.мэр? И натравленные Вами подведомственные  товарищи?

Думаю, значительно полезнее для Ваших избирателей было б, если б Вы - вместо объявленной Вами судебной войны тем, кто справедливо критикует недостатки в Вашей деятельности на посту Главы Администрации города - да позаботились бы, например, о том, чтоб  обеспечить некоторые  муниципальные службы хотя бы 40-ватными электролампочками! Они  так нужны в наших подъездах, коридорах, лифтах! По причине полного «оголения» местного бюджета все мы вынуждены переучиваться ходить без физических потерь в полных потёмках. Вот чем Вам бы заниматься «вплотную», а Вы всё – суды, суды, травля неугодных.

…Ну, а г. Белоусову выражаю, увы, только сожаление. Ну, соболезнование ещё, что чарочек за счёт Администрации, наверное, будет поменьше…
1999г.               

(Кажется, с редакционной правкой заметка была опубликована в газете «Совет» г.Серпухова).
Валентина Лефт
_________________________



«Печально я гляжу…»

В последнее время довольно часто езжу в г. Серпухов. С разными вещами сталкиваешься в дороге, многие из них наталкивают на самые разные размышления.
Например, на всём долгом маршруте 127-го автобуса в черте города, почти на каждой остановке – улицах  Чехова, Студенческая, Красный Текстильщик, Дашковка, - в автобус садятся молодые люди - студенты, учащиеся профлицеев.

На улице 20-градусный мороз, а на ребятках наших, почти на каждом, - кроссовочки, дерматиновые курточки, ветровочки даже. Посмотрела я на них, худеньких, посиневших, и задумалась.

А ведь это твоё будущее, Россия, - хочется крикнуть кому-то вглубь страны, этого «тёмного леса» (дня), в котором живём. – Это твои сыновья, завтрашние инженеры, учителя, строители, медики, экономисты. Как же ты равнодушна к ним! Как, впрочем, и к самой себе, поскольку они – это ты сама, такая, какая ты есть.

Можно упрекнуть меня во впечатлительности, жалостливости сердца, и т.п. Допустим, 20 процентов сбросим на это. А остальные – что? Куда их денешь? 80 процентов сожалений от того, что видишь вокруг?

Да и жалостливость – спорное чувство, которое, как кажется одним, унижает человека, а иные видят в ней как раз то самое начало, что пробуждает в людях человеческое.

Камень, наверное, безжалостен. Всё живое – чувствительно, на то и дана ему нервная система, чтобы чувствовать, переживать, обдумывать сигнал, переданный всяким нервом…

Нередко припоминаются мне козырные выражения экс-президента Горбачёва. «Мы – не из слабонервных», - любил повторять этот американский наёмник. У меня это его выражение всегда вызывало какое-то внутреннее сопротивление. Именно потому, что я знала: а я – из слабонервных, так что же? Мне уже и не жить среди таких  деревянно-оловянных, как ты, самодур?

Но всё поставил на место 91-й год. Определённые события августа неожиданно побили любимый «козырёк» не слабонервного Иуды: с тех пор перестал рассуждать на эту тему. (А уж как это коснулось его вездесущей Раиски, так о том и так всяк русский знает, и упоминать не надо).

Повторюсь: всё живое слабонервно. И бизоны. Заслышав гул внутри земли накануне землетрясения, к примеру, сбиваются в стада и, сосредоточившись, бегут куда-то подалее от этого злополучно-опасного  места, желая спастись и выжить. Инстинкт самосохранения срабатывает.
Но не о бизонах, конечно, хочется говорить сегодня.

«Печально я гляжу на наше поколенье…» - писал М.Ю.Лермонтов. Печально смотрели на многие явления поэты Пушкин, Тютчев, Бунин, Блок, Есенин. Изливали свою печаль прозаики Л.Толстой, Достоевский, Чехов. 

Фёдор Михайлович Достоевский, словно бы в назидание будущим поколениям, написал даже образ недоедающего студента, убившего на этой почве старуху-процентщицу. Предупреждал чувствительный Достоевский русское общество о том, что нужно заботиться о своём студенчестве.  Прошло почти два века – а Россия-матушка не вняла пророчеству одного из великих своих сыновей.

И всё так же голодны, бедны, бесправны русские студенты. Мёрзнут на автобусных остановках. А пустые частные автобусы прокатывают мимо. Потому что у студентов на руках проездные билеты – только на муниципальный, государственный транспорт.

Полу-обуты, полураздеты…  Не знаю, кого точно, но кого-то определённо хочется призвать: обратите внимание на этих юнцов. Им по 16-20 лет. Они умны, напористы, они за двадцать километров ежедневно ездят за знаниями, чтобы позднее вложить их в эту страну. Так позаботьтесь о них сегодня! Заметьте того парня в полушёлковой ветровке, что в холодные, морозные дни промерзает в ожидании транспорта. Который, кстати, именно вы, городские, региональные власти не умеете и не хотите заставить работать так, чтобы не было часовых, двухчасовых, и более того, интервалов между маршрутами автобуса.

Даже в более трудные, послевоенные, к примеру, годы страна всегда заботилась о детях, подростках, молодёжи.

Почему бы и теперь, с учётом богатых, преуспевающих фирм, заводов не провести акцию помощи студентам? Почему бы самым нуждающимся не подарить тёплые куртки, ботинки? Почему бы не продемонстрировать лишний раз солидарность общества, не порадовать Господа на небесах своим человеколюбием, гуманностью (которые – да, зиждутся на той самой чувствительности, о которой говорилось выше).

Страна, страна, пока не научилась ты видеть беды детей своих – ничего хорошего ждать от тебя не приходится. Кому-то недавно понадобился фарс вручения красной ленты тому, кто десятилетие разлагал Россию – ЕБН*, а молодую поросль, нуждающуюся и в физической, и в моральной поддержке в неустроенной стране, – словно бы и не видят. Для чего же тогда Господь концентрирует в наших мозгах мудрость, для чего вообще поставил человека над  всей прочей живой природой?
__________________________
*В моих статьях - ЕБН читается как Ельцин Б.Н. (примеч. автора).
г.Протвино, 2003г.