осенний марафон

ошибочно

Ошибочно сходим с ума. Доверяем не тем,
включив нарисованный свет в нарисованных окнах.
И дальше плетёмся: не важно, что часто – в хвосте.
Нам это привычно, и, в общем, вполне одиноко.
Ошибочно сходим на пристани тайных надежд
и верим во что-то, ведь как-то неловко не верить.
Но прячем усталость под складками строк и одежд.
Играем?.. Неправда! Открыты и души, и двери.
Ошибочно сходим с ума. Отчего не сойти?
Нам дальше лететь мимо тех, кто так хочет остаться.
Нам дальше учиться у листьев молчанью почти
и, как ни крути,  понимать их осенние танцы.
Ошибочно сходим, за поручни взявшись не там.
Не ждём ни руки, ни какого-то доброго слова,
привычно слагая стихи (аксиома проста).
И дальше идём,  посчитав тех, кто был, поголовно.


без грима

Без грима. Мы завтра сыграем без грима.
Наматывай нервы на сжатый кулак.
Входи. Проходи. Но, желательно, мимо
грошовых актрис, незадачливых плакс.
Без грима. Печаль оторочена верой.
На плаху её! Палачам. Палачу.
А я подбираю осколки химеры,
разбитой (нечаянно?). Ими плачу
за строки без боли, бессонниц и грима.
А дальше?.. «Откроем счета» там и тут,
научимся жестам у старого мима.
А что остальные?.. Они подождут.


ты главное знаешь

Ты главное знаешь:  когда поменяет цвет
сентябрь за спиной, я тебе перестану сниться.
Дам сто обещаний и даже смешной обет
не помнить тебя.  И закрою свои страницы
смятенных печалей, изменчивых вздохов Лун.
Я буду легко горевать (но кому тут легче?),
глаза отведя, потому что они не лгут.
Наивная фраза – что время придёт-полечит.
Я так не люблю песен ветра, рождённых там,
где осень моя откровенно «сломает» пальцы,
где тяжко вздохнёт приземлившаяся листва,
распятая временем – точно канва на пяльцах.
Я так не люблю сиротливо топтать порог
у наспех закрытых дверей (семь замков-печатей).
Ты главное знаешь: на стыке семи дорог
тебя ещё жду, согревая строку ночами…


просто дотронься

Преданных рыжих мало на белом свете.
Кто-то стихами им устилает путь.
И на ладошках их засыпает ветер.
Преданность рыжих. Слышал когда-нибудь?
Рыжие часто плачут, причин не зная.
Выплакать горько – может, такая блажь?
Рыжие кудри, рыжие строчки-знамя
брошены в ноги, преданный мой палач.
Преданность рыжих. Знаешь, а я не слепо
верю, ступая  рядом с тобой шаг в шаг.
Ну а в ладошках дремлет цветное лето.
Просто дотронься: лето – моя душа.


семь смут

Семь оправданий ни к чему.
Я не поверю и на первом.
Да, в голове моей семь смут.
Как жаль: гораздо меньше веры.
Да, в голове моей живёт
тоскливый дождь – сплошной стеною,
и слишком много старых нот,
привыкших к странному минору.
Семь оправданий – семь причин.
Я не хочу искать причины!
Семь оправданий у мужчин.
И всё понятно: он прочитан
до… первой строчки, а потом –
начало повести и смуты –
страниц примерно где-то сто…
Я подожду восьмой минуты!
Семь оправданий ни к чему,
я свято верую восьмому.
А в голове живут семь смут,
давным-давно тебе знакомых.