Подслушанный рассказ

В дождливый день зашёл в кафешку,
На входе отряхнул пальто.
Подкинул рубль, вверх смотрит решка,
Я взял «Пшеничной» два по сто.

Народу много, мест свободных
В дыму не видно, шум да крик.
Вон, у окна, прижавшись плотно,
Сидят мужчина и старик.

Встают, шатаясь, их соседи.
Проворно занимаю стол.
Кивнул старик и, чуть помедлив,
Вновь прерванную речь повёл.

«Да, немец налегал всей мощью, –
Наш полк с боями отходил –
И, как-то августовской ночью,
Совсем к болотам придавил.

Народ измотанный, не евший
Горячей пищи дней так пять.
Состав изрядно поредевший,
И сотни даже не набрать.

У рощи видно деревеньку,
Дворов пятнадцать-двадцать в ней,
И комполка меня и Сеньку
Послал достать чуток харчей.

Как будто по земле не нашей
Ползём, не смея говорить.
Фриц, навернув тушёнку с кашей,
Затих, чтоб утром нас добить.

Вот крайний дом, стучим тихонько,
Вдруг осветило двор луной,
Я на груди зажал иконку
И чувствую, что вспрел спиной.

«Кто там?» - чуть слышный голосочек,
Девичий, детский – разберись!
Но он как прошлых дней кусочек,
Как материнское «вернись!»

«Кто там?» - за дверью повторилось,
Я полушёпотом: « Свои…»
Дверь скрипнула и отворилась,
Мы в сени тёмные вошли.

Стоит девчушка с керосинкой,
Лет восемнадцать, но тонка,
Глаза горят из-под косынки,
Как две звезды, два уголька.

Забыл, зачем зашли в избёнку,
Забыл два месяца боёв,
Смотрю на чудную девчонку,
Как будто знал всю жизнь её.

Напарник Сенька тороватый,
По ремеслу – официант:
«Мы отступаем день как пятый,
В деревне есть ли провиант?»

«Найдём, найдём, вы заходите,
Я по соседям пробегу,
К столу присядьте, отдохните,
Сама достану, что смогу!»

Среди разрухи и пожарищ
Снедь нёс народ, кто, чем богат,
Толкает в бок меня товарищ:
«Эй, отомри, пора назад!

Не то, что важен час – минута,
Уже рассвет, почти светло!»
А я лицо искал Анюты
И время больше не текло…

Наутро дальше отступали,
Сжимало, как пружину нас,
Чтоб мы упругость набирали
И распрямились в нужный час.

Три года. Вновь та деревенька,
Но в этот раз мы гоним их.
И, кажется, что мёртвый Сенька
Стреляет с неба за троих.

Вот огород тот, хата та же,
Где с другом крались по кустам,
Скрывались от шрапнели вражьей,
Цедили матюги врагам.

Вбежал я в хату, сразу понял,
Здесь не было людей давно,
В углу прострелена икона,
Лежит в пыли веретено…»

Замолк рассказчик, выпил стопку,
Занюхал дымом папирос,
И я в беседу втёрся робко,
Задав вертевшийся вопрос:

«Так что с девчонкой стало этой,
Она пришла тебя  встречать?»
«Надеюсь, выжила и где-то
Растит, как я, своих внучат».