Эта натура

Кружу, как коршун над добычей, мой охотничий азарт распаляют эти невинный взгляд, краснеющие скулы, смущение. Подбираюсь чуть ближе, бью по больному и тут же подставляю плечо, чтобы помочь удержаться. Выбиваю почву из-под ног, одним ударом, резко, чтобы дыхание пропало из легких, а потом обнажаю собственную душу - смотри, верю тебе, знаю тебя. Заманиваю в сети, оплетаю паутиной понимания. Борюсь с чужими принципами, бьюсь в закрытую стену. Играю на эмоциях, притворяюсь, пользуюсь уловками, словно давно исхоженными тропинками.
Решаю свою нерешаемую задачку.

Довожу все до точки кипения. Нас бросает от взаимных обвинений к слезам, к разверстой до боли грудной клетке, где бьется в истерике живое, теплое, мягкое. От хлопаний дверью "навсегда" до взаимных обещаний, до пристальных проникновенных взглядов, до судорожно сжатых ладоней.
Обижаюсь на мелочь, поджимаю губы, становлюсь до предельного суха. Уверяю себя, что мне все равно, все равно. Кидаю озлобленные фразы, циничные, но верные, натыкаясь в ответ на взгляд, наполненный непониманием.
Иду ва-банк, обнимаю дрожащее тело, шепчу, что не хочу наполовину, что всегда было, есть и будет это "здесь и сейчас", что не могу иначе. Что не могу вытравить свою ****скую натуру, что не буду ничего обещать. Тянусь, натыкаюсь на стену, трясущуюся, словно от землетрясения - толкни чуть-чуть, и обвалится.
Толкаю.
Тону, путаюсь, прижимаю к себе насильно, почти рычу, умоляю "доверяй же мне", "я здесь", убеждаю, пытаюсь сломить последние барьеры. И лгу, лгу.
Понимаю - не нужно, не нужно мне это, незачем, что сама не знаю, чего ради затеяла, что нерешаемая задачка в одном шаге от решения, и мне скучно, и мне нечего делать здесь больше.
Отшатываюсь, кусаю губы, ищу выход, достойный, такой, какой устроил бы всех.
Кричу, что мне надоело, что я не буду ломать эти стены в одиночку, что не желаю ответственности. Лгу, снова лгу, потому что правды сказать не в силах. Хлопаю дверью, бегу, бегу, пытаясь убежать от всех, но только от себя.