Я безбрежный певец Державы и мой идеал Империя!

Я безбрежный певец Державы,
И мой идеал – Империя:
На кон величья Руси поставлю
Любое пред Западом умиление!

Всю полуинтеллигентность вытравлю
Из продажных лжерусских душ:
Вам ли, не однажды изгнанным,
Забыть про «Циклон-Б» душ?!

Собирая на Сахарова тусовки,
Во имя светлого своего же будущего,
Вспоминайте жертвы Беслана и Дубровки,
И ваши крики: «Ату его!»

Работая в Отчизне «пятой колонной»,
Дуя всем в уши о светоче демократии,
Вы подвизались бить поклоны
Самой лживой в мире долларократии!

Вам, разжиревшим на нефтедолларах,
Западных грантах и культе бес-силия,
Кричу: «Руки прочь от Гаранта!
Ушло время лис и котов Базилио!»

Я безбрежный певец Державы,
И мой идеал – Империя:
На кон величья Руси я ставлю
Всякое пред Западом умиление!


Примечание
Вышедший в начале 1909 г. сборник статей о русской интеллигенции «Вехи» заинтересовал Л. Толстого, предполагавшего найти там близкие ему идеи «о суеверии внешнего переустройства и необходимости внутренней работы каждого над собой». Но чтение статей сборника разочаровало и даже возмутило его. Об авторах Толстой отозвался, по свидетельству Д. П. Маковицкого, так: «Слишком они увлечены, они знают все. Чего там только нет! И то, и то; а, наконец, не знаешь, чего они хотят».
И в беседе с журналистами – корреспондентом «Русского слова» С. П. Спиро, которому Толстой сообщил основные мысли статьи для напечатания в газете выдержки из нее, и П. Б. Струве, редактором «Русской мысли», Толстой сделал очень важное замечание: «Справедливы ваши упреки интеллигенции в нерелигиозности и, я бы еще прибавил, – в ужасающей самоуверенности. Но я не вижу той религиозной основы, во имя которой все это говорится, а ведь это главное».
В газете "Раннее утро" в 1909 году Лев Толстой развил свою мысль: "Я не понимаю, как это интеллигенция составляет отдельный класс... Интеллектуальная среда всюду: и в душе простой крестьянки, и на верхах... Раз человек живёт вопросами духа, прислушивается к своей совести, то и интеллигент."
В Дневнике писателя от 23 апреля запись: «Читал “Вехи”. Удивительный язык. Надо самому бояться этого. Не русские, выдуманные слова, означающие подразумеваемые новые оттенки мысли, неясные, искусственные, условные и ненужные. Могут быть нужны эти слова, только когда речь идет о ненужном. Слова эти употребляются и имеют смысл только при большом желании читателя догадаться и должны бы сопровождаться всегда прибавлением: “ведь ты понимаешь, мы с тобой понимаем это”».
Многие авторы неоднократно говорили о специфических чертах отечественной интеллигенции, вызванных культурным расколом России. У П.Б. Струве мы находим отношение к интеллигенции как к безрелигиозному отщепенству. У М.И.Туган-Барановского - как к группе, враждебно воспринимающей русскую историческую культуру.  А Г.П. Федотов вообще на теории происхождения интеллигенции из культурного раскола построил свое определение интеллигенции. По его мнению, это "группа, движение и традиция, объединяемые идейностью своих задач и беспочвенностью своих идей". Интеллигенция - побочный продукт петровских реформ, поскольку возникла в результате объединения (или пересечения) двух культурных миров при попытке Петра I привнести западную культуру в Россию. Таково мнение Федотова.
Начало двадцатого столетия, как уже отмечалось, ознаменовалось серьезными спорами об интеллигенции. Навсегда в историю вошел сборник "Вехи", увидевший свет в марте 1909 года. В этой книге рассматривалось мировоззрение русской интеллигенции, ее видение религии, философии, культуры, политики... Авторами издания выступили Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, А.С. Изгоев, П.Б. Струве, С.Л. Франк, Б.А. Кистяковский. Составителем и автором одновременно являлся М.О. Гершензон. Издание готовилось быстро. В октябре 1908-го Гершензон разослал письма-приглашения - через несколько месяцев книга ушла в печать. В первый же год выдержала еще четыре переиздания. Отклики измерялись сотнями.
   Философская концепция сборника статей о русской интеллигенции была положена еще в книге "Проблемы идеализма" (1902 года), в которой участвовали четыре "веховца" - Бердяев, Булгаков, Струве и Франк. В ней шла речь о полной бесперспективности развития общества без каких-либо позитивных изменений в сфере духовной жизни. В "Вехах" большое внимание уделяется духовному миру личности, анализируются религиозные и нравственные ориентиры русского человека - интеллигента. Но в них наблюдается отстранение от идеи объединения индивидуумных и единосоциумных ценностей. Наиважнейшими философскими категориями выдвинуты категории красоты, истины, добра. Социальная трактовка этих понятий в сборнике "Вехи" отведена на второй план, вперед выставлена личностная трактовка, то есть с позиции личности. Подчеркнута ценность интеллектуального движения. "Вехи" подвергли критике элементарное понимание культуры - "или железные дороги, канализацию и мостовые, или развитие народного образования, или совершенствование политического механизма" (Франк). Под культурой "веховцами" прежде всего было понято единство воплощения в жизнь моральных, философских, религиозных и эстетических ценностей, одним словом - духовных. Критиковали нигилизм и революционаризм на русской почве - за "жажду преобразований", выступали в поддержку христианской религии и за преодоление идеологического фанатизма.
   Доля критики в сборнике была велика, и "веховцы" первыми заговорили о последствиях идейного раскола внутри интеллигенции.
   Авторы "Вех" выделяли среди деятелей русской культуры интеллигентов "типичных" и интеллектуалов высокодуховных. Струве, Бердяев, Гершензон и Булгаков утверждали, что Новиков, Радищев и Чаадаев не являются интеллигенцией (и даже не ее предшественники). По их мнению, первый русский интеллигент - это М.А. Бакунин, за ним идут Белинский, Чернышевский. Первую и вторую группы имен "Вехи" называют "непримиримыми духовными течениями". За пределами интеллигенции в "Вехах" очутились крупные русские писатели: Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Тютчев, Фет, Достоевский, Чехов... Исключили из разряда интеллигенции также философов - Чаадаева, Хомякова, Вл. Соловьева и других. Таким образом, за интеллигенцию была принята последовательно политизированная часть общества, нацеленная на борьбу с самодержавием.
   Бердяев высказывал в "Вехах" позицию об "интеллигентской правде" - субъективной, на его взгляд, тенденциозной, без "философской истины".  Кистяковский писал об ущербности правосознания интеллигенции. Гершензон звал интеллигенцию к "жизненному разумению" не по Западу, звал к национальной самобытности, которая сближает с народом.
Выживать интеллигенту в России становится все труднее, волна бездуховности захлестнула ее сполна. Все чаще в публицистических и научных статьях слышатся высказывания об ориентации интеллигенции на западные ценности в результате нынешней культурной экспансии Запада. Но интеллигенции ли? В этой связи уместно вспомнить о новом понятии "полуинтеллигенция", недавно предложенном и обоснованном историком Ю.Олещуком. Слой полуинтеллигенции - это распространенная категория людей, образованных и культурных - только по первому впечатлению. Им явно не хватает знаний, кругозора, культурные запросы таких людей оставляют желать лучшего. Представители полуинтеллигенции зачастую занимают высокие должности и посты, имеют вес в обществе, однако не утруждают себя самостоятельным интеллектуальным поиском. Они более предпочитают принять чужую авторитетную позицию и ей следовать, не отклоняясь ни на шаг. Полуинтеллигенция большей частью получает высшее образование, которое становится для нее поверхностным, еще точнее - формальным: полуобразованием для полуинтеллигенции. Новые веяния в системе образования России, на наш взгляд, усугубляют процесс, способствуют "клонированию" полуинтеллигентов. Их армия растет не по дням...
   Полуинтеллигенцию характеризует сильная самоуверенность, выдающая с лихвой всю поверхностность ее представлений о явлениях жизни. Интеллигенту свойственно совсем другое, ибо он думает. Этот же "копирует его своими дипломами, должностями, демонстрацией интереса к общественным вопросам. Копирует также проведением досуга, показными пристрастиями ко всему "культурному". Именно полуинтеллигент устремляется к западным ценностям.