Зарисовка 1. На сцене

Белые тряпочные балетки, появляющиеся из под приподнятого подола платья, смело ступают по глянцевым паркетным ступеням. Здесь нужно быть осторожным, скользкий паркет хранит свое коварство для зазевавшихся обывателей. Настоящий профи, не убьет, так покалечит, не покалечит, так испугает, вызвав бурю негодований в зале. Да и лестница-то вовсе и не лестница, так, лесенка. Три ступеньки, ведущие к овациям, вниманию, славе. Но кого и к полному фиаско. А иных как на моральную дыбу, на общественный суд с негласным приговором, не больше, не меньше.

Четыре полных шага и резкий свет двух ламп впивается в глаза, которые без очков и так уже с трудом узнают друзей, заставляет сужаться зрачки, а следом и щурить веки.
"Черт их подери, сегодня осветитель в ударе, я прямо чувствую жар этих ламп"
Почти на ощупь еще пара шагов до стойки, которая похожа на гордую черношейную цаплю. Благо, этот путь пройден не раз, если считать от самых ранних шагов на подмостки.
То ли глаза начинают привыкать к яркому свету, то ли добрый осветитель, хозяин этой чертовой лампы, выедающей сетчатку, по своей милости убавил свет.
Мало по малу начинают проявляться и те, кто по ту сторону. Те, кто вершат суд. Слышны угасающие единогласные хлопки рук. Сначала темные образы, потом четче, облачаются в одежды и проявляются лица.

"Я слишком добра и честива, чтобы ненавидеть их. Да и за что? Ибо только из за их суда я здесь и я то, чем стала и представляю из себя. Я влюблена в своих судей, и они платят мне тем же. Тем более что многие из них стали мне куда более чем судьи. Кто-то скажет, что это взаимовыгодное пользование, выдающееся за дружбу, любовь и т.д. И будет он порицаем, ибо на том стоят современные устои общества. А те, кто осуждает общество, либо герой, которого воспоют, тем заставив стать частью общества, либо жалок, гоним и одинок, и придается забвению - так уж повествует нам опыт мировой истории.
Теперь все, остается самая малость: вступить в спор с тем, что сейчас в сети принято называть тлен. За час, за половину, за две строки, заставить их всех играть со мной, улыбаться, рассказать мне то, в чем признаются себе после третьего стакана. Отстоять свое право писать, говорить, да так, чтобы это что-то да значило. Не жалея себя, буквально ползая на животе, заставить их быть чуточку счастливее и добрее. Ведь они это заслужили. Ведь это они дают искру, зажигающую душу.
Голову выше, осанку прямее. Все, время начинать!"