Фракийский певец Орфей

  Ф Р А К И Й С К И Й    П Е В Е Ц

                ( О р ф е й )

1. П Р О Л О Г.

Давно то было в нашем мире,
А в мифологии есть след,
(и если  верить древней книге),
Получишь правильный ответ.

Нептуна знаем и Эзопа,
Которых  Греция дала,
Из муз прекрасных Каллиопу,
Медеи  умные  дела.

Среди цветов сада густого,
Его развесистых ветвей,
На берегах Гебра святого
Родился славненький Орфей.

Эагра был он сын и Музы
В далёкой Фракии тогда,
А соблюдая дружбы узы,
Не знал печалей никогда.

Услышав в детстве звук кифары,
Орфей пленён был навсегда –
Заворожили струны чары,
Взыграла юноши душа.

Он быстро, ловко научился
Кифарой звучной управлять.
А под неё и голос лился…
Довольны все: отец и мать.

Души мелодия летала,
Не зная своего конца.
Природа с нежностью внимала
Звук песен юного певца.

Ещё чуть свет, а он, бывало,
Уже в саду,  среди цветов,
Поёт с душой. Солнце вставало,
И день начаться был готов.

Когда на море шторм, играя,
Путь аргонавтам преградил,
Орфей Идасу,  напевая,
Отвёл беду, предупредил.

Своею  силой музыканта
Орфей Ясона выручал.
От Бога, данного талантом,
Он смог ладье найти причал.

Так юность ярко проходила,
Он пел о родине своей,
И Фракия ему дарила
Напев садов, рек и полей.

Но вот мелодии сменились,
Когда отрочество пришло.
Кифары струны удивились:
Он о любви пел хорошо.

Напев любви коснулся лика,
Его душа вся расцвела –
Пред ним предстала Эвридика,
Что нимфой в Греции жила.

Её пленила и кифара,
Певец красивый, молодой.
Испив любовного нектара,
Сон потеряла и покой.

2. Л Ю Б О В Ь   И   С К О Р Б Ь.

Все девять нимф в саду гуляли,
Одна красивее другой.
Как птички,  звонко щебетали,
Сияя нежной красотой.

Но всех прелестней Эвридика
(бутоном чудного цветка,
Что до поры ещё закрытый),
Среди подруг своих была.

Под звук пленительной кифары,
Под голос славного певца,
Вдруг одолели нимфу чары –
Она влюбилась в молодца.

Орфею сердце подсказало,
Что будет суженой она.
На деле позже так и стало:
Теперь он – муж, она – жена.

Всё как во сне происходило,
Чего же более желать?
Он нежен к ней, она любила –
Идиллия и благодать.

Но как всегда в природе было,
С добром сживается и зло.
Незвано горе прикатило,
В судьбе двоих не повезло.

Однажды нимфы снова вместе
В долину шли сбирать цветы
Под смех весёлый и под песни.
Им низко кланялись кусты.

Светило солнце золотое,
Вдали плескалася река.
У нимфы чувство неземное,
К цветам притронулась рука.

Тут Эвридика вдруг вскричала:
«Меня ужалила змея!
Она вонзила в ногу жало –
Теперь умру, наверно, я…!»

И крик испуга раздавался,
В очах потух у нимфы свет…
А от змеи лишь оставался
В траве росистой  влажный след.

На крик беды, что гром в раскатах,
Орфей в долину быстро шёл.
И там, в траве, слегка примятой,
Он Эвридику и нашёл.

Здесь нимфа в этом чудном месте
В цветах, как будто под фатой,
Сейчас казалась вновь невестой,
Но прошептала: «Милый мой…»

Слезинка бисером скатилась,
Чуть- чуть склонилась голова –
Душа её уже резвилась,
Умчав высоко в небеса.

Орфей в ту смерть не мог поверить,
Не знал, как горе пережить.
Пред ним судьба закрыла двери…
«Скажите, Боги, как мне жить?»

Не мог смириться он с утратой,
День для него – вся та же ночь.
Над ним и духи стали плакать,
Не зная, чем ему помочь.

Но сердцу милая кифара,
Аккордом жалобно звеня,
Орфею часто напевала:
«Там Эвридика ждёт тебя…»

Не звук кифары, а стенанья
Вдоль Гебра волн порой неслись,
И грёз былых воспоминанья
Орфея с горечью лились.

3. ПЕСНЬ  В  ПОДЗЕМНОМ  ЦАРСТВЕ.

И тут Орфей решил спуститься
К умершим в царство. Там побыть.
На всё теперь он мог решиться,
Чтоб Эвридику возвратить.

Тэнара мрачную пещеру
Он с затрудненьем миновал
И на священный Стикса берег,
Ему неведомый,  попал.

Но на другой попасть  как берег,
Где царство мрачное лежит,
Где царь Аид, в себе уверен,
Где мёртвых душ лишь стон стоит?

Был перевозчик душ умерших,
Он правил службу испокон,
Но недолюбливал нездешних,
И называл себя  Харон.

А в перевозе он Орфею,
Как ожидалось, отказал:
«Нет, милый, что ты, сожалею».
Ладью ж к причалу привязал.

Тогда под звонкую кифару
Орфей исполнил песнь свою,
А под магические чары
Харон сказал: «Садись в ладью!»

Из лодки выйдя, но,  играя,
Певец продолжил к трону путь.
Ему в лицо душа, летая,
Старалась мельком заглянуть.

Всё содрогнулось в тёмном царстве,
Внимая музыке святой.
Впервые это в государстве:
Аид воспрянул головой.

Припала к мужу Персефона,
Глядя на юного певца.
Тантал забыл про жажду, голод,
Менялась мимика лица.

Сизиф бесплодную работу
Решил на время прекратить,
Присел на камень, что с охотой,
Задумал на гору вкатить.

А Данаиды вдруг забыли
Бездонный, ёмкий их сосуд.
Глаза Гекаты слёзы лили
По всем трём лицам изумруд.

И у Эриний сердце сжало,
(такими их никто не знал).
Всё царство тёмное внимало,
И будто царь сам подпевал.

*  *  *
Замолкли струны. Но под сводом,
Певцу,  стараясь угодить,
Казалось, души хороводом,
Как тени,  начали ходить.

Прервав глубокое молчанье,
Аид Орфея вопрошал:
«Ты  почему в таком отчаянье,
Ты что-то в жизни потерял?»

         О р ф е й.

«Подземный царь! Ты долго правил
Душой умершего во мгле,
Но от печалей не избавил,
Кто жить остался на земле.

Мы знаем: мрачного Аида
Не миновать душе святой.
О том во снах мне Эвридика
Всё говорит ночной порой.

Конечно, нет той жизни краше,
Когда живём мы на земле,
Но также знаем: души наши
Придут во царствие твое.

Могучий царь, ты здесь владыка,
И я пришёл тебя просить,
Чтоб вновь вернулась Эвридика
На землю радостно пожить.

Ты видишь все мои страданья,
Давно уж слёз от горя нет.
Вся жизнь моя, как увяданье,
Мне без неё не мил весь свет.

А вдруг твою бы Персефону
Отняли в вечность от тебя.
Так я уверен, что со стоном
Душа бы плакала твоя.

Не навсегда же возвращаешь
Ты Эвридику. С ней  вдвоём,
Поверь, Аид, я обещаю:
К тебе мы заново придём.

Ну, дай, великий царь, усладу
И радость сердцу моему.
А не отпустишь,  что ж, не надо…
Но только с ней я здесь умру…»

      Ц а р ь   А и д

И после долгого молчанья
Аид ответил, не спеша:
«Своё сдержу я обещанье:
Пусть будет муза вновь твоя.

Веди её  обратно к свету
И солнца яркого лучам.
Веди быстрей! Промедлишь где-то,
И я её уж не отдам.

Да! Лишь условие исполни:
Ты за Гермесом вслед пойдёшь,
Но Эвридику (только помни)
Вдруг оглянёшься – не найдёшь».

4. ВТОРАЯ  УТРАТА  ОРФЕЯ.

Уже поверя встрече нежной,
Орфей совсем возликовал.
Душа запела безмятежно,
Он в мыслях нимфу целовал.

И встали снова пред глазами
Былые радостные дни,
Когда ковали счастье сами
Два сердца,  юные в любви.


Путь был их труден, даже, очень.
Орфей шагал Гермесу вслед.
Вдруг там, вдали, как среди ночи
Блеснул в глаза всем слабый свет.

И в этом отблеске, чуть  сбоку,
Орфей тень музы увидал.
Он оглянулся ненароком
И что-то даже ей сказал.

Затем тянул к ней свои руки,
Но тень всё дальше от него
И вдруг её услышал звуки:
«Теперь, Орфей, я далеко…»

А тень во мраке меньше стала,
Потом исчезла без следа.
«Орфей, - заплакала кифара, -
Ты потерял всё навсегда».

Певец застыл, как изваянье,
Стараясь  боль в душе стереть.
«Ты пережил, - стучит в сознанье, -
Вторую Эвридики смерть».

… Все семь ночей и дней Харона
Просил Орфей перевезти
К Аиду лодкой иль паромом,
Но нет туда ему пути.

И в Стиксе нет уж больше брода,
Волна темнеет и бурлит.
С Орфеем плакала природа,
А сердце всё огнём горит.

Лишь на восьмой мог встрепенуться,
Поняв, что жизнь не удалась.
Решил во Фракию вернуться:
Такая, видно, ипостась.

5.  СМЕРТЬ  ОТ  ВАКХАНОК.

Фракия, родина Орфея,
Вновь приняла к себе певца.
Она, как сына мать, жалея,
Взяла часть скорби на себя.

Четыре года пролетело,
Как Эвридика умерла.
Душа стонала, холодела,
И окружала пустота.

Его и нимфы все жалели
И были в брак вступить не прочь.
Но взоры юноши смотрели
Всё мимо них, куда-то в ночь.

Однажды,  в ясную погоду,
Когда весна пришла опять,
Он вдруг запел про птиц, природу.
Кругом витала благодать.

Игрой кифара чаровала,
Звенел приветливо ручей,
И небо бирюзой сияло
Сквозь жемчуг солнечных лучей.

Из дебрей вышли даже звери,
Забыв раздоры меж собой,
И очарованно глядели
На исполнителя с тоской.

Деревья в круг широкий встали:
И дуб, и тополь, и платан.
Их ветви в такт певцу кивали
Сквозь утра розовый туман.

Но из-за леса вдруг раздался
И шум, и крик, тампанов звон,
Как будто великан ругался,
Когда был яростью взбешён.

А это  женщины Кикона
Справляли Вакха праздник свой,
Под выкрики дурного тона
Шли нарастающей толпой.

Всё ближе, ближе подходили,
Всё громче песен звук и звон,
И вдруг все разом завопили:
«Вот ненавистник женщин – Он!»

Одна взмахнула тирсом грозно –
В Орфея камень полетел,
Не причинив вреда серьёзно,
Лишь чуть плечо певца задел.

Вакханки, словно хищниц стая,
Решили всё же  наступать.
Из рук их камни,  вылетая,
В Орфея стали попадать.

Лицо и руки уж разбиты,
Одежда порвана, в крови,
Неуправляемая свита
Кричала в страсти: «Всё. Умри!»

Взывал он нежно о пощаде,
Хотел вакханок усмирить.
Толпа, подобна мощной рати,
Решила юношу убить.

И вот,  от ран изнемогая,
Упал Орфей – не убежать.
Вакханки,  рык свой извергая,
Всё тело начали терзать.

Они спешили кончить дело.
Руками цепкими в крови
Уже бездыханное тело
К большому камню волокли.

Вдруг у одной, что была злее,
В руках сверкнул острейший меч,
И голова певца  Орфея
Слетела с крепких юных плеч.

Потом безумные вакханки,
Подняв кифару с головой,
В реку и бросили останки –
На миг всё скрылось под водой.

Но тут все разом увидали:
Плыла кифара, словно чёлн,
А струны жалобно звучали,
На гребне Гебра чистых волн.

И вновь природа зарыдала,
Слезами скалы залились.
Одна из нимф вослед кричала:
«Не уплывай, Орфей, вернись…!»

Не высыхали у нимф вежды.
Под знаком траура, тоски
Надели чёрные одежды
И волосы не заплели.

А Гебр всё дальше нёс кифару,
Она ж играла всё звончей.
И слышал это млад и старый
В восходе солнечных лучей.

Лесбос приветствовал то пенье,
Орфея нежно вспоминал.
Душою в трепетном волненье
Венок на волны опускал.

Орфея Боги не забыли
И средь созвездий в небесах
Кифару скромно поместили,
Она блестит теперь для нас.


6.  ЖЕЛАННАЯ   ВСТРЕЧА.

Родной Лесбос тогда простился
С Орфеем милым навсегда.
Но всё ж по Фракии носился
Тот чудный голос иногда.

Ещё вдруг раздавалось пенье
И звон  кифары золотой,
А в царстве тёмном, где лишь тени,
Его душа нашла покой.

Орфей увидел снова царство,
Откуда нимфу  возвращал.
Теперь в унылом государстве
Он вновь всё это созерцал.

Среди теней, одна левее,
Качнулась, голосом моля:
«Смотри, ведь я их всех белее,
Орфей мой милый, это ж  я!»

Он озирался полудико,
Склонивши голову, стоял,
А голос снова: «Эвридику,
Свою жену ты не узнал?»

«Не сон ли это, а? Поди-ка,
Да это ж милый идеал!»
Он обнял тень: «Ах, Эвридика,
Как долго я тебя искал!»

Кто в царстве тёмном лил проклятья,
А чья-то плакала душа.
Орфей держал жену в объятьях
И вторил: «Как ты хороша!»

В полях, поросших асфодедом,
Блуждает нашей пары тень.
Они счастливы, что их беды
Все превратились в ясный день.

Когда друг другу улыбнутся,
Орфей всё будет уверять,
Теперь  могу, мол, оглянуться,
Тебя,  не смея потерять.


И под пещерной мрачной сенью,
Аида часто видит взгляд,
Как тень, обнявшись тоже с тенью,
Лишь о любви всё говорят.


Сейчас  им нечего беречься,
Нашли друг друга, наконец.
Их состоялась всё же встреча
В успокоении сердец.

* * *

Но до сих пор, как в утешенье,
В закатный вечер пред зарёй,
Фракийцы все внимают пенье
Орфея голос молодой.

Как будто он на берег вышел
И песней снова удивил.
«Всё это я однажды слышал», -
Мне старец древний говорил.

«А вот случайно, -  сказал   мудрый, -
Когда в саду была роса,
Я видел, как катилась круто
Вакханки жалости слеза».

Видать, красавица страдала
И в ясный день, и под луной:
Кифара тоже зазвучала,
Вакханки тронутой слезой.

Она себя за всё корила,
За лютость бывшую свою,
Потом прощения просила
За смерть, принёсшую ему:

«Я б стала слушать в умиленье
Твой голос и кифары звон…»
Но молча царство подземелья
Её внимало грудной стон.

Всё, может, так, читатель, было,
Ведь нам легенда донесла,
Что в душах нимф солнце светило,
Пока Орфея песнь жила…


     Тема взята из книги «Легенды Древней Греции». ООО «Издательство
      «Вече 2000». г. Москва.  (Прим. автора).


              Октябрь,  2010 г. Кисловодск.