Сердце бьёт склянки

                памяти мамы

   В чёрном, с косой, в балахончике дама,
   запросто рвущая жизнь-круговерть!
   Где моя бедная гордая мама,
   в сны почему не приходит? – Ответь…

   Что, – и ко мне набиваешься в гости?
   Не торопись, опоздай, не спеши.
   Знаю, где ждут меня мамины кости –
   только там нету родимой души:

   серый гранит, а под ним – её тело
   (вечный финал одинаков у доль), –
   птица-душа, ты куда улетела?
   В боль неба сини – в святую юдоль?

   Трауром тени заката ложатся…
   Жить без тебя горько-солоно, мать, –
   вот бы к коленям как в детстве прижаться,
   не отдавая судьбе, обнимать!

   … Тянет напиться – глотаю же слёзы,
   дни словно чёрствые корочки ем, –
   памяти трачены чёрным берёзы –
   надо б кричать, только цвет глух и нем, –

   да ещё киснут улыбки бессонниц,
   вечер зарёй запылал – и потух.
   Сердце бьёт склянки у рёберных звонниц
    аж до рассвета – там гаркнет петух…