Брут

Таких, как он, не пускают ни в душу, ни в окна, ни в постель, ни в квартиры. Не пускают официально, неофициально – ждут. Здесь для них любовь, блаженство и в придачу полмира. Такой невыносимо желанный и обожаемый Брут. У таких обычно прекрасный профиль, глаза – синеющий океан. Минута, не проведенная с ним, равняется катастрофе, и неважно, трезв он или чертовски пьян. У них на губах вкус гречичного меда, изо рта водопад лживо-прекрасных слов, и, кажется, нету мучительно-пленительней брода, чем заводить его в свой непосильно-нажитый кров. Готовишься лезвием выцарапывать его имя, кричать на улицах, линиях и мостах, что будто не было с тобой такого вовек доныне, и бьешься, как оперированная, в тисках. А он беспечный, непоколебимо стойкий, непрошибаемый холодный гранит, у него на тебя уже отмечены сроки, и ему по барабану, что и где у тебя болит. Отведено «вам» от месяца до полугода, потом расхлябывай в кабаках. Есть такая у мужчин порода, так что, думай, девочка, все тлен и прах. Он уйдет, не сомневайся, на четыре стороны, не ищи его, не зови. Поскребут на сердце кошки, полетают вороны, у него таких, как ты, тысячи позади. И твои ошибки тебе не выменять, запиши как «опыт», или «жизнь», «фатал». Ничего от него не останется, кроме обычного имени. Да и черт бы, Брут, тебя за «любовь» побрал.

Зинаида Колчина
21 сентября 2014 г.