Пепел и соль

К К.К.

Тихо пройдет ладонь
  По натянутой коже бубна -
  Моя душа - после пожара степь,
  Сердце мое - солончак.
  Так зачем впустую тревожить
  Бубен - что я могу сказать?
  Ничего.
  Может быть, что-то еще осталось,
  Может, когда-то в сгоревшие степи
  Придет весна - и черная скатерть
  Укроется белой ковыльной волной,
  А пока мы молчим, я и бубен.
  Что сказать просоленным сердцем?
  Ничего.
  Мои братья, темно-рыжие всадники,
  С женами, детьми и стадами ушли,
  Обгоняя зиму, а я остался.
  Остался, словно бы я перестал знать,
  Куда и зачем идти.
  Степные волки меня боятся,
  Степные вихри меня опекают,
  И я кружу по натянутой коже бубна
  И над сгоревшей степью моей души мечутся тучи пепла, взлетая, но вновь опадая на старое место...
  Чем разогнать этот пепел, почерневшие хлопья сгоревшего счастья?
  Если есть та, что мне предназначена,
  Что ей сказать? Я был воином, я был певцом, я - был?
  Что ей отдать? Пепел и пригоршню соли?
  Что сказать? Что отдать? Что подарить?
  Ничего.
  Тишина. Пепел и соль.
  Прочь! Я учусь верить, что под белым панцирем солончака есть живое, красное, голое мясо земли.
  Я молчу. Бубен молчит. Мы молчим, не пугая надежду.
  Я говорю, не разжимая губ, ладонью закрыв глаза:
  "Если ты есть, если ты вдруг в самом деле есть, если ты все же есть на этом бескрайнем свете,
  То может, не так уж и важно, кем я был? Может, важнее то, что если ты есть, то я научусь прятать
  Тебя под бубном от дождя, от снега, а самое главное - прятать тебя от степных пожаров? И ты никогда не увидишь ни пепла, ни соли".
  Я молчу. И я сейчас уберу с глаз
  Ладонь.