Зря...

   Я живу как живу, самому себе нужен:
   завтрак ем и обед, и (без полдника) ужин,
   не чураюсь ходьбы, но не так чтобы в ногу,
   и люблю возлежать (думу думать!) помногу.
   Да на сердце - пустырь, и душе нет дороги,
   и речушку мою задолбали пороги.
   Лира - злая как лук, где стихов оперенье
   просвистало деньгу... Но, стрелою, - прозренье:
   на допросах сижу нескончаемой ночью,
   ставкой очной с собой видя совесть воочию, -
   сам себе задаю без ответа вопросы:
   - Ну, зачем грузишь вирш? В нём, ведь, слёзы, не росы...
   За совет заплачу - всей душой, не деньгами:
   - Что же делать, Господь, мне с моими долгами? -
   Батю не долюбил - упустил рано в яму -
   да голубкой пустил в твоё небо и маму;
   захрипел старший сын: засосала трясина -
   опий сладко поёт, но терзает как псина;
   ангел, крылья сложив, тенью в буднях плетётся -
   знать, в косицу судьбы сединою вплетётся;
   в даль понуро бреду, повинуясь закону,
   сунув кукиш в карман, а не к сердцу икону:
   мой житейский экспромт очень любит огрехи...
   - Не латает Христос жизни ветхой прорехи,
   и не спишется мне ни единого долга...
   А речонка течёт - и не Днепр, и не Волга.
   Что ж, отец, не учил ты меня долю плавить?
   Зря стеснялись мы всё Бога милости славить...