Намедни

Со случаем, легко, на грани фола
Решился сломя голову на волю.
И с этой гранью в Кзыл-Орде
Я с трёшкою в кармане на вокзале
Уже готовился к беде.

"Перетирал" приёмы обаянья.
Такие, чтобы помощью стране,
Всем сердцем, как Корчагин, отличиться,
В судьбе участвуя моей,
Могла любая проводница.
***
До скорого каких-то дцать минуток,
Тут, в зал вступает Мартин Лютер.
Но тот был хром, а этот сцендвиженье.
Средневековье нАчало служенье.

Продолговато безбородое лицо.
Под капюшоном замерло иконой.
Так ждут свиданья испокон
В музеях лики мудрецов.

Обходчик хренов. Мытарь нищий.
Таможенник!
Он смертных не просил:
Руку ладонью вверх "провозгласил"-
Длань небесам спасающихся ищет.

Мессия. Пастырь. Тютчевский посланник.
Хозяин, инспектирующий души.
Парит над суетой заблудших
Великодушье ясными глазами.

Высок. Торжественен. Красив.
Хрущёвской оттепели месинг.
Царь тунеядствующих сил.
Ну, Фраер, ты меня бесил.

Я ногу нА ногу проворно
Горб рюкзака прижал к стене,
Взмыл голову. Застыл. Сам-троном,
А на колено вездесущий -
Кольнуть высокомерие больней -
Пристроил визитёру кукиш.
***
Ценя во мне фартовый пыл,
Из-под бутылки проводницы
С газетной чистенькой страницы
Меня приветствовал сам Никсон,
И деда я навек забыл.
***
Намедни старец мне приснился.
Он знал - от самой Кзыл-Орды
Не каялся - всю жизнь его любил.
Он знал! И кто-то.
Зал светился.