Mia

В ответ на:

Ты медленно пьешь, осторожно, тонко…
И греешь зачем-то в руках коньяк. А я бы давно опустилась шелком тебе на колени… А я… а я… а я закипаю тобой на вдохе… Худею по правилам /ну почти…/ - немного стихов, много-много кофе и эти безжалостные гудки пунктиром по венам… И до рассвета спускается ночь, словно вдоль спины, пока не услышу твое «привет»… И не вспомню, как мало нам ждать зимы. Но в нашем кафе нет таких кабинок, чтоб шторку завесили – и одни… Все царства, что я возводила – мимо! Поди теперь вспомни - зачем они?
Мой стиль изменился, как детский почерк, как сорванный голос, как дерзкий смех. И я так хочу целоваться громче - при зрителях, близких, врагах… при всех!
На чашке ожог… Ты касалась мятно своими губами… Остался след… Теперь на салфетке, тобой измятой, написан помадой автопортрет…
И, может быть, это шальные нервы и ревность ко всем, кто был просто «до». Но я всего-навсего буду первой, рискнувшей в тебе раствориться льдом, кто будет любить все твои цунами и каждую дюну твоих пустынь…
А ты мне прости десять тысяч «-маний», смешное желанье учить латынь, мечту - воскресить племена этрусков, стать кровью в предсердии декабря!.. Сбиваясь со всех языков на русский, шептать тебе "mia"... кричать "моя!"
(Велма, http://www.stihi.ru/2009/11/12/8582)

Ты просто не знаешь, что можно быть верной и что кто-то может быть верным тебе. Поэтому хочешь владеть беспредельно, и ревность в тебе перешла в беспредел. Ты хочешь быть чашкой в её нежных пальцах, воздушной прослойкой в её рукаве… Ты грезишь навечно с ней вместе остаться с задёрнутой шторкой в кабинке кафе. Но в нашем кафе – ни кабинок, ни шторок, зато много правил, условий – всего, что холодно-грубо лишает опоры, возможности жить и быть просто собой. Твой стиль поведенья меняется резко, твоё [право быть] начинает кричать… К чертям полетели в кафе занавески, лишь только её – хоть при всех – целовать!.. Ты думаешь, просто расшатаны нервы? А может, безумие тянет на дно? А знаешь ли ты, что такое [быть верной и чисто любить несмотря ни на что]?.. Но это потом, это всё – неизбежность, и будет не нужно с трудом вырывать [как воздух отчаянно нужную] нежность у мира из лап, и безумно кричать
«mia!»…
11.12.2009