Русская баня. Станционная баня

Что может быть прекрасней, русской бани? -
Здесь будет уместней, добавить слово - полезней.
С баней мы начинаем свое знакомство в самом раннем детстве.
Пока ты еще несмышленыш малыш, то - ты ходишь в баню не с папой, а с мамой.
Все без исключения взрослые дяди и тети неправильно, а точнее не адекватно воспринимают маленьких детей.
Им кажется, что их - чадо, до того глупое, что не понимает, а значит и не замечает всех различий в строении и назначении человеческого тела.
А их детишки, хотя и ходят еще пешком под стол, но в этих - то, не очень замысловатых вопросах уже многое понимают и даже ведут спорную полемику со своими, такими - же, продвинутыми сверстниками.
Об этом, очень точно описал в своей песне, Михаил Круг.

Станционная баня.
Это название обросло легендами и всякого рода прибаутками и вымыслами среди любителей пара и березового веника, в моем городе - детства, Юрьев - Польском.
В баню я пошел с матерью еще задолго до того, как пошел в школу.
А в школу я пошел с шести лет.
От той бани у меня в памяти сохранилось, только - то, о чем и поет, Михаил Круг.
Да еще помню, что мылись все не под душем, как сейчас принято, а из тазов.
Время шло быстро, и я повзрослев, стал ходить в мужскую баню.
Детские впечатления тех годов, они по - своему, неизгладимые.
Где - то, что - то, деформируется в памяти, но в целом картинка остается прежней и ясной.
А прошло с начала тех событий почти шестьдесят лет. - Ни много - ни мало!
Сегодня я уже не могу вспомнить всех заядлых парильщиков, но фамилии, братьев Моревых, Соцков, Романовых, Баранников, это - незабываемо.
Сейчас я не перестаю удивляться, как такая маленькая по своему объему баня могла, в то время обслуживать очень большое количество людей, желающих помыться?
В станционную баню ехали со всех уголков небольшого районного городка, Юрьев - Польский.
А так - как, мы в детстве боготворили наших знаменитостей - футболистов, лыжников, то считали большим счастьем попариться вместе со Славой Романовым, или с кем - то, из братьев, Воробьевых.
Частым гостем в станционной бане был знаменитый защитник заводской, футбольной команды, Юрий Дмитриевич Ермолаев.
Совсем недавно ушел из жизни, наш старший друг и в каком - то смысле, наставник, дядя, Миша Соцков.
Ушел, действительно, великий энтузиаст и проповедник, здорового образа жизни.
В последствии, я уехал из Юрьева жить в другие дали, но, когда приезжал в гости к родителям и шел в Юрьевскую баню, то я старался попасть в то время, когда туда приходил париться, дядя Миша.

А тогда, в конце пятидесятых годов, мне запомнилось, то - что, на Станционном поселке, где находилась баня, появился вечерами свет.
Очереди, не смотря на трескучий мороз, были длинные и люди подолгу стояли на улице.
Мы с пацанами время зря не теряли, а бегали и играли в снежки.
После с улицы очередь доходила до темного коридора.
Там не было лампочки, но там было теплее, чем на улице.
А когда твоя очередь переходила в предбанник, то все первым делом спешили отогреть руки и начинали радовались, что через, каких - то, минут двадцать - тридцать ты будешь стоять в парной, весь в поту и забудешь на определенное время, что на улице сейчас минус двадцать градусов.
В парной хоть и была наверху лавочка, но на ней редко кто сидел.
Парная всегда была забита людьми.
Все выходили только тогда, когда в парной делали уборку.
В станционной бане были свои, не писанные законы.
Так - как, пар был горячий и отменный, парильщикам разрешалось приносить в тазах холодную воду.
Холодная вода снимала с тела температуру.
На верху, на лавке обычно стояло таза два с холодной водой.
Мы - пацаны, а ходил я париться со своим другом, Колей Моревым, забирались на самый верх,забивались в углы и кайфовали, от потоков пара, которые создавали старшие своими вениками.

Одежу вешали в узкие шкафчики.
Все их называли, почему - то, ящиками.
Свободного места было очень мало.
Здесь же и отдыхали стоя между заходами.
Вдруг, среди относительно общей тишины слышался шум с улицы, двери распахивались и в раздевалку вваливалась стокилограммовая фигура в черном, овчинном полушубке.
Это зашел без очереди весь черный от угольной пыли, Витька Баранников.
Витька забрасывал на шкафчики свои не замысловатые шмотки и шел в парную.
Мы с Колькой переглянувшись, молча тоже шли за Витькой.
Мы знали, сейчас Витька будет выгонять слабаков.
Витька любил париться, от полной души!

Что еще запомнилось из тех времен, так - это, полное невосприятие мыла в парной.
Человеку вошедшему в парную с мыльной пеной на теле, делали замечание, порой с матом, по - русски.
Если, этот человек заходил с "мылом" второй раз, его могли просто отоварить тазом по горбу.
И это считалось нормой поведения.
В то время водку в России не пили только язвенники и трезвенники.
Но чтобы в баню прийти пьяным, это считалось непозволительно.
После бани, хоть ужрись.
Заповеди Петра Первого соблюдались строго!
Это, уже после горбачевской перестройки в бане установились другие порядки.
Пришли "новые русские" со своей уродливой философией - вседозволенности.
Традиции были нарушены.

Одевшись после бани мы выходили в предбанник, где прямо перед дверьми стоял бачек с водой.
Вкус этой воды я помню до сих пор, она была сладкая.
Больше я такой воды нигде и никогда не пробовал.
А еще, после бани мы шли в столовую, она находилась почти на краю, "Плоцкого врага".
Там продавался очень вкусный лимонад.
Я брал за двадцать копеек две пол-литровые бутылки и растягивая удовольствие, весь в поту, наслаждался той жизнью, которую подарила мне, моя судьба!