Подкидной Дурак. Репортаж очевидца

Лешему приписывали страсть к картежничеству, говорили, что будто бы он режется в карты с собратом из соседнего леса, да притом азартно, и проигравший расплачивается зайцами или белками. А иногда игра ведется целыми артелями. У меня имеются точные свидетельства старожилов о грандиозной «карточной схватке» русских и сибирских леших, состоявшейся в 1859 году в Муромских лесах . Впрочем, о точном месте этой знаменитой картежной баталии я могу и ошибаться, только одно знаю точно: сибирский леший расплатился сполна по картежному долгу.  Победу одержали русские, и проигравшей стороне пришлось гнать целую армию таежных зайцев через Уральские горы.

Сказ про то, как русский и сибирский лешие в карты играли.

Осенний лес стоит в туманах.
Природы чудною игрой,
Он весь в загадках и обманах,
Бредет легенд своих тропой

Поляной лось прошел сохатый,
Туда, где плещет водопой
И вот уже рога лопатой
Нависли грозно над водой.

Кричит испуганная сойка
Треск сучьев под чужой ногой
У лося кончилась попойка
Он в стойке замер боевой

Рога склонились к смертной битве
Лишь миг! И будет драка бесу….
Трещетка дятла, как в молитве
Ударив ввысь, метнулась к лесу.

Заросший, патлами косматый,
Сам косолапый и хромой,
Рукой своей, как мох мохнатой,
Раздвинул ветки Див лесной.

Хозяин морока шального,
Кошмар окрестных лесу сёл,
Сам Леший, чудище лесное,
К ручью, испить воды пришел.

Бежал сохатый, побежденный,
Ужасным видом, поражен,
А победитель прокаженный
Пню и поганкам бил поклон.

Гостями полнится поляна
Картежный стол на тропке узкой
Играть собрались без обмана
Сибирский леший и наш русский.

Кикимор полное болото
Притихло. Ставка высока!
Вот-вот пойдет в лесу работа!
Играют дивы в «Дурака».

Закладом бились, пред Нечистым,
Что проигравший бросит лес
Поскачет прочь оленем быстрым
В делах картежных, кто балбес.

Раздали карты, в веер взяли.
Шестеркой ходит званый гость.
Презрев обиды и печали
Наш русский бьет ее: «Авось!?»

А сам с козырной уж заходит.
Плохую карту шлет в рукав.
Кто дружбу с духом черным водит
Тот шулера имеет нрав.

Отбоя полнится колода
Чалдон сибирский пыл унял
Средь леса, под шумок народа
Звучит обиженное: «Взял!».

- Испей водицы, друг сердечный!,
Рассейский Леший так вещал.
А сам своей подруге вечной
Мигнул и лапой знак подал.

Отведав ведьминой водицы
Чалдон сибирский загрустил
И на погоны обрядиться
Он две шестерки получил

- Все! Лес отыгран до Урала!
Тебе в тайге грустить зиму!-
Над гостем племя хохотало,
А русский, тузил нос ему.

Но проигравший, чести в срок,
Хвостатых белок по учету,
Сибирских зайцев и сорок
С Уральских гор пригнал без счету.

Лишь соболя забыли взять
В России зверь сей не бывалый
С времен той схватки «рать на рать»,
Живет в тайге он за Уралом.

С поры той давней много лет
Прошло и кануло в просторы.
Да средь народа все нет-нет,
Идут про это разговоры

А лес осенний так красив
Себя под небом ввысь неся.
Он горд, но точно не спесив.
Спроси  хотя бы у лося.

Тысячелетиями живет в преданиях и сказках образ лешего. С течением времен он смешался с враждебной человеку нежитью, в результате персонаж стал выглядеть весьма противоречиво. Если присмотреться, то особо злобным изначально не являлся, скорее, выступал орудием наказания за неуважение к лесу и традициям славянской жизни, но мог ведь и наградить, коли они соблюдались: и дорогу укажет, и лесными богатствами одарит, и даже по найму пойдет работать. И не зря же он был связан со святилищами Святобора – бога лесов и лесных угодий, который олицетворял вечно живую природу, обеспечивал гармонию и согласие в ней.