Новая глава поэмы ХХ век

Снова наступил капитализм –
коммунистам не хватило хитрости,
и как свет в раскладе звёздных призм,
преломились отношенья к бытности.

Появились склонности к величию,
проявилась  тяга к вешкам  слав,
и любовь, до боли неприличная,
не прошла ни под  какой устав.

Вот и провалились неустойками
все едва заметные дела,
и судьба, умаясь перестройками,
беспардонно трещину дала.

Восхищаюсь мужественной стойкости
 классиков ударного труда,
что в пределах поллитровой ёмкости
 свой конёк забыли навсегда.

Чем теперь живут поля колхозные,
вместо кукурузы – борщевик!
Заржавели трактора бесхозные
бывшего портала «Большевик».

Голь смекнула с пользою для дома –
 по частям вывозит их на пункт,
где идёт приём металлолома,
где сполна и платят им, и ждут.

А искусство,   нам принадлежащее,
кажется, умаялось от нас,
и на всё земное, преходящее,
искоса глядит, прищурив глаз.

Выжила, измученная совестью,
 аристократия кое-как,
убеждаясь в собственной никчёмности,
 прячась от скандалов, ссор и драк. 

Выживали, но куда  беспомощней
 старики, прошедшие сквозь ад
сталинских репрессий, сквозь позорище
 убеждать, что ты не виноват.

Но ещё ужасней выживание
ветеранов тыла и войны –
 славились победами державными
 дочери отчизны и сыны!

А теперь бомжи и завсегдатаи
нищенских психушек и больниц –
 их и не тревожит и не радует
даже эта боль моих страниц.

Чтобы легче было приспособиться
правнукам к истории дедов –
к нашим войнам и междоусобицам,
к смыслу нами прожитых годов.

Мы доныне трудно разбираемся,
и во временах теряем связь –
там, где гуманизм, свобода, равенство,
как фашисты пробрались во власть?

Что за дурь вползает людям в головы,
выбирая самый страшный путь –
убивать людей необоснованно,
не поняв бесценной жизни суть.

А когда поймут народы истину,
 если дорог им земли расцвет,
что фашисты станут террористами –
им прощенья  и пощады нет.

Как бы нам учесть ошибки прошлого
и  отрезать раз и навсегда –
соберём по крохам опыт брошенный,
и прославим мужество труда.

Оглянитесь, в собственной  истории
столько поражений и побед,
но несправедливостью позорною,
ни один не значился сюжет.

Может быть, и в этом ожидании
 время возвернёт  авторитет
тем,  кто, не лишившись  обожания,
были под запретом много лет.

А когда желанья наши сбудутся,
 распахнутся двери новизны,
кланяясь пред образом заступницы,
 назовём их совестью страны.