Дон кихот ведет бой
парни, вскинув брови;
и сразиться норовят
не копьем,а словом.
Так сражают глубиной
собственных суждений,
что задумаюсь порой:
сколько в мире гениев?
Всё берутся доказать
с превосходством видным,
всё прочитано - от Занд
и до Фукидида.
Все известно их уму,
и сомнений нету.
Одного лишь не поймут:
жизнь ведь - не газета...
На живущих свысока
смотрят Гулливеры.
...у парней тех нет пока
убежденья веры.
И не знают парни те
чувств больших накала.
Пребывают в мерзлоте
интеллектуалы.
И клянутся, в грудь стуча,
что в беде не бросят.
На собранье - промолчат,
после - всё разносят...
И начальнику, глядишь,
не перечат рьяно,
только пальцы сложат в шиш,
а рука в кармане...
И вопросом резким в лоб
важности не снимут.
Ни за что в один окоп
не ложитесь с ними!
А зайдет горячий спор-
холодно и здраво
спросят,
словно это вздор:
-Что такое...правда?
/Будто правда - глас немых,
а не крики в глотке;
будто правда - на двоих,
как бутылка водки./
-Стоит спорить ли, кричать?
-Мелочи утонут...
По заветам Ильича
подадут вагоны
и поедем в коммунизм
мы без тряски дружно...
Лезут в партию,
чтоб вниз
не лететь на службе!
Сердце мечет крик и стон.
Не пройдите мимо:
надоел Хамелеон,
дайте Гражданина!
["Немота и немощь"]
Свидетельство о публикации №114091207809