соломинка

после лета холодного листья
неохотно желтеют, "не надо," —
умоляет влюблённый сентябрь
с невесомой женой на руках. —

"о, любимая, я ли не бегал
за твоими конфетами к морю,
разворачивал фантики солнца,
и дразнил, и ловил на губах!

целовал твои сладкие губы,
эти розово-алые доли,
а теперь они дымы и дали
проступающей сквозь нелюбви".

а она, безголосое горе,
всё смотрела в него, всё смотрела,
порывалась, рвалась, отрывала
половину от их половин.

он баюкал прозрачное поле,
он тихонько пел песни и слёзы,
по утрам на холодные стебли
было больно смотреть, и листва

неохотно, ох, как неохотно,
словно кто-то её надоумил,
не желая желтеть, не желтела,
но желтеть начинала едва.

одиноко скрипели качели,
только осенью скрип этот слышен,
словно память катает кого-то,
когда оба уже далеко.

почему пустота и потери —
это воздух, которым мы дышим,
почему этим воздухом года
недышать так безумно легко?