Блеф, в аду я и платяной шкаф

И вспомнилось мне,
как папа делал шкаф.
Да всё, наверное, так делал.
Да и не только он,
а все его сверстники-созидатели,
той ушедшей эпохи.
С глубокой откровенной ненавистью и матом.
С полной отчаяния ненавистью к делу.

И так делались шкафы, табуреты,
машины, ракеты.
И работало всё так же
на ненависти и мате.

И дети так же делались
и так же работали,
и так же с ненавистью и матом
созидали светлое будущее
которое не случилось.

Но парадокс в том,
что папин шкаф
простоял 25 лет,
и ещё простоял бы столько же
если бы не ремонт.
И хрущёвки столько же
ещё простоят,
с той же ненавистью окружающих
и живущих в ней людей.
И ракеты
всё по прежнему летают
с ненавистью,
хотя ненавидящие созидатели
давно уже не живут,
и только от того не ненавидят.

А мы тут
с этой чёртовой любовью
делающие всякие изящные бирюльки
кому к чёрту нужны?
И какие дети будут ещё от этой любви,
ведь никто не пробовал так до этого,
ведь никто ещё не пробовал так до этого?
Ведь никто ещё!

Эпоха ушла,
а созидатели остались,
и только благодаря их святой ненависти
продолжает работать система.

Образование, медицина,
армия и полиция.

А что будет со всем этим,
если в один момент все
перестанут ненавидеть?

Если, в один момент, все возьмут,
и перестанут ненавидеть?
Ненавидеть то, что они делают,
и перестанут ненавидеть друг друга?

Так вот, возьмут и полюбят.
Возьмут и полюбят!

И всё растворится.

Потому что ненависть - она материальна,
а любовь - трансцендентна.