Баллада о крымском автостопере 2

На иллюстрации-живопись Данилы Меньшикова, холст, масло, Москва.

Глава  вторая

«Годами когда-нибудь  в зале концертном»
    Борис    Пастернак.


Ночные глубины ни в чём неповинны
а винные бочки тем паче, когда,
все на ночь закрыты уже магазины
спиртного водила продаст без труда.

Да, этак бывало, но время иное
не то что бы по винограду – топор,
а главное ночью –не чувствуешь зноя
и темень-роялем, вези же, тапёр,

как крышку рояля я дверь отворяю
японки подёржанной, гейши шоссе,
как будто сюжет детективный ваяю,
во всей его струн первозданной красе.

И вот молоточки ударили звонко,
дорога, конечно же, на Коктебель,
так скинь кимоно, дорогая японка,
такое кино…Ну и вот,   как тебе-

не знаю всё это. Ну а для поэта
Волошин –нудист всё равно что артист,
и если уж крылья растить для полёта,
то здесь самый тот разлинованный лист.

До автовокзала, как будто из зала
концертного словно бы в темень веков,   
и вьётся дорога как будто лоза
для пьяниц и всяких других дураков.

Наутро-похмелье и будто на мель я,
подсев, тороплю затопить утлый трюм,
сойдя с караБЛЯ –я уже в Коктебеле
часам этак утра по Гринвичу к трём.

Рассвет занимался немного попозже,
и надо же было мне где-то занять
хотя бы тыщонку. Но праведный боже,
как звезд поднебесных мне дрожь бы унять!

С такой - то вот рожей на старые дрожжи
рукой пианиста в помятой манжете,   
но если попал в Посейдоновы вожжи
с русалками вместе, тогда не менжуйся!

Уже   посидев    и уже   поседевши,
мы с Санею Грином в таверне сидим.
Хозяин, наверное, муж Посейдонши
похож на тюремщика -старый  садист.

Барменша –не меньше чем шлюха-эсерка,
по шлюпке такой не стреляй, кононир,
как будто на рейде торчит каононьерка,
меню  преподносит нам наш   конвоир.

А волны -коней Посейдоновых гривы
и трётся швартовый шлеёю  о мол 
у нас на сей день не осталось ни гривны,
да и гонорар до безумия мал. 

Мол, ты, пианист, покажи - ка таланты
хотя бы у банка дай- пару концертов
где держат угрюмо  балконы Атланты,
как будто бы это был ящик консервов.

Таверны, таверны, как будто каверны
в прокуренных лёгких твоих, капитан,
рай  джонок, матросов   и жёнок неверных,
и мы с тобой влипли, увы, капитально.

На иллюстрации-живопись Данилы Меньшикова,холст, масло.