Сказка о Рудном

Степь была, но – не безлюдная!
Жить в то время было трудно.
Первый колышек для Рудного
Вбил геолог у станка,
Поглядел на облака,
А потом бурил, а рядышком
На коне сидел порядочный,
Чуть раскосый аксакал.
Табунщик, он думу думал.
Он – потомок скифа, гунна,
Что полмира проскакал,
И никто в округе этой,
Белом ковылем одетой,
Как зовут, его - не знал.
Вот не ждали, не гадали,
Что из вековечной дали
К ним Сарбай живой предстал.
Да! Тот самый легендарный
Тот богатый бай скандальный,
Тот, что дочь свою проклял.
Это он в тоске кромешной
Клад топил в болоте здешнем,
Гордый и, конечно, грешный,
Но  легендой все же стал.
Спрятанный, тот клад богатый
Он хранил, как призрак, свято,
Никому не отдавал.
А теперь над степью синею
Словно песню про Россию
Чутким ухом услыхал.
Слез с коня, сказал геологу:
«Саламат!» - склонивши голову,
И в ответ: «Все будет здорово!»
От орыса услыхал.
Поздоровались, курили,
Про погоду говорили,
Ветер ковыли качал.
И за этим разговором
Стало слышно (но не скоро) -
Из травы тихонько в гору
Чудо-город вырастал:
Трубы, фабрики, заводы,
Много улиц для народа -
Изменялася природа.
А ковыль расти устал.
Тут геолог вмиг растаял.
Аксакал искать не стал его –
Сам в преданье ускакал.
Но остался в сини чудной
Этот самый город Рудный,
Чтоб руду грузить в состав.