Ответ

ОТВЕТ НА РЕЦЕНЗИЮ К СТИХОТВОРЕНИЮ «К РОДИНЕ»
         
Премногоуважаемый Рафаэль-Мендель!
    Вот когда Вы что-либо произносите по делу, то слушать Вас не просто интересно и приятно, а очень интересно и очень приятно. Как бы Вы при этом ни негодовали, ни сердились, ни ругались, ни нравопоучали.
    Мне, не поэту, а посему и не ремесленнику, услышать живое слово живого Литератора и Поэта (при пока ещё моей земной жизни) – огромное счастье. И это для меня главное. И не важно, о чём Вы говорите, – о главном или неглавном.
    Но не ответить Вам на замечания и прямые упрёки в мой адрес было бы, как я почувствовал, верхом неприличия. Неприличия возможно гораздо большего, нежели, как Вы справедливо заметили, «интимные» откровения авторов-дилетантов о нюансах творческого процесса, вынесенные ими на всеобщее обозрение. Это ж всего лишь технический стриптиз и только, не душевный ведь. Ну, пожалуйста, не судите так строго дилетантов!.. Они сами себя за это осуждают…

    О стихе. В этих строчках, написанных на третий день после трагедии в Одессе, когда мир представился мне филиалом ада, рукотворно сотворённого украинским олигархом Коломойским, Вы не почувствовали «глубины и боли». Зная Вашу безмерную чуткость и чувствительность, и сверхгениальную способность читать между строк и, более того, за текстом, исключаю даже намёк на возможность неправильного прочтения Вами моих действительно «общих и избитых фраз». Очевидно, что так оно и есть. И причины тому три на выбор: - либо автор, будучи дилетантом, не сумел передать своими собственными словами глубокую боль и прибег к общим и избитым фразам; - либо не захотел это сделать лишь по одному ему известным соображениям (возможно послав возможные по этому поводу упрёки, как Вы и рекомендуете, «к чёртовой бабушке»);
- либо обе эти две причины, вместе взятые, плюс полное непопадание в тему.
Выбирайте любую из трёх, - не ошибётесь… В любом случае принимаю критику с благодарностью.

    Теперь о том, в чём Вы, серьёзно и горько упрекнув меня, тут же, мимоходом, определили как - «не это главное»…  Мои родители-евреи-врачи своим примером (мама – жизнью, отец – смертью) научили меня оценивать людей не по национальной принадлежности, а по их человеческим качествам. Они лечили больных, не разбираясь с их национальностью, а следуя клятве Гипократа, – на Украине, в средней полосе России, на Урале, на Кавказе, в Средней Азии, – там, куда их судьба в лице Наркомата Здравоохранения СССР забрасывала. Война забрала отца и мама, оставшись одна с пятерыми детьми, сумела не только всех сохранить и выучить, но и привить нам на всю жизнь чувства сострадания и любви к людям страждущим и нуждающимся в помощи, - какой бы крови они ни были.
    Рискуя в очередной раз услышать от Вас обвинение в использовании общих фраз, я всё же вынужден их произнести, чтобы не оставалось неясности. В любой нации есть свои герои и мерзавцы, но как только какая-либо нация начинает претендовать на исключительность и на своё превосходство над остальными – жди беды. И для этой нации и для всего мира.
    Не умею абстрактно любить или не любить целый народ и государство, – люблю или не люблю конкретных людей независимо от их национальности. Люблю родную землю. Для меня это земля бывшего Союза и теперешней России. Здесь жизнь, смерть и могилы, как минимум, трёх старших поколений нашей семьи. Здесь моя жизнь – жена, дети, внуки, родные и близкие люди. Здесь плоды моей работы, дороги и друзья, друзья, друзья, – и евреи, и русские, и представители самых разных национальностей и даже вероисповеданий.  И я люблю их всех и особенно тех, кто помог спасти нашего сына. Люблю. Также, как люблю израильских евреев и неевреев – родных, близких и друзей, и саму землю обетованную, в которой, к сожалению, смог побывать лишь однажды. И сострадаю им и ей, и страдаю вместе с ними и с ней, жаждущей, но не знающей мира и покоя…
    Но разве это можно сравнить с тем, что мною прожито и пережито вместе с Россией?!?!?!...
Как видите, – в ней моя особая любовь, радости и беды… Здесь всё моё… И язык тоже. Здесь всё облётано, проплавано, изъезжено, обхожено, щедро полито моим потом, а кое-где даже и кровью. О чём же мне ещё в первую очередь писать, как не об этом?!. Здесь самая главная любовь всей моей жизни… И это как раз – главное!
    А то, о чём Вам было бы интереснее читать, Вы тоже могли бы найти в моих стихах, если бы у Вас было время и желание их прочитать. Немного, но есть, - и не только между строк. Упрёк не принимаю.

    И ещё об одном. Вы пишите «Для поэта не существует языковых норм и правил. Он сам эти нормы создаёт.». А как же тогда прозаик?.. Чем он хуже поэта? А журналист или тот же литературный критик?.. Надеюсь, что Ваше утверждение не распространяется на область грамматики и правописания и ограничивается только словотворчеством. Тогда с ним можно согласиться, предварительно включив в круг избранных всю пишущую братию и сестрию, а не только одних поэтов.

Спасибо за рецензию, Рафаэль-Мендель!
Остаюсь искренним почитателем Вашего многогранного таланта и особо – поэтического творчества, с глубочайшим уважением и наилучшими пожеланиями, Виктор Герцвольф.