Вкусивши благ от жаркой ночи

Вкусивши благ от жаркой ночи
Я охладел раскаявшись в заре
Когда во тьме звезды порочной
Я в пламе с блудницей горел

Когда я пил из кубка страсти 
Блудодеяния вино
И целовал лобзаньем страстным
Святые мерзости её

И млел я в дымке предрассветной
Под упоённою женой 
Моею кровию возгретой
Чуть лишь движимый и живой

Устами синими я льнул
Примкнуть ко деве той кровавой
Но обессиленный уснул 
От браги похотливой - пьяный 

Судим лишь совестью сгоревшей;
В объятьях  похоти нагой
Нечистотою охмелевший
Смирился - возлюблённый тьмой

Но не поник в объятиях жестоких
В плену у девы разъярённой
Я в тьме увидел мутным оком
Как буд-то светом озарённый...

Как небо тучами объято
Низвергло шум из высоты
И зрел в крови как Всадник СвЯтый
Пред девой меч Свой изострил

И блЕснув молниею властной
Над изощрённою  женой
Увитой мукой юнош страстных
Простёр Свой ножик огневой

Она в огне не умоляла
И не алкала пощадить
В её очах лишь страсть пылала
И лишь желала обольстить

Но верный молодости вечной
Сей не был страстью ослеплён
И обоюдоострый меч
Был в перси сластные вонзён

Вкусивши благ от жаркой ночи
Я охладел раскаявшись в заре
Когда во тьме звезды порочной
Я в пламе с блудницей горел...

И жена облечена была в порфиру и багряницу, украшена золотом, драгоценными камнями и жемчугом, и держала золотую чашу в руке своей, наполненную мерзостями и нечистотою блудодейства ее; и на челе ее написано имя: тайна, Вавилон великий, мать блудницам и мерзостям земным. (Откровение ап. Иоанна Богослова (Апокалипсис) 17:4, 5 SYNO)