***

*   *   *






Нас больше не обслуживают там,
Где быть живыми несколько неловко.
Торговцев взгляд разряжен, как винтовка,
На вывесках посредственность и хлам.
Клуб "Вермишель” открыт по четвергам,
Но в их меню одна лапша, да фугу.
Не улыбнуться ни дождю, как другу,
Ни вслед ветрам...
Воздушный шар, что сдан вчера в ломбард,
Мешая с пылью грусть о кругосветке,
Лепечет доверительно соседке -
Луне: что бывший босс его bastard!
Мы больше не петляем по ночам.
И днем все реже, как бы нас не били...
И, вероятно, все давно простили
Богам и жертвам, или палачам.
Портрет в картонной рамке на стене,
Буфет, кровать... Рисованное царство.
И стрелки пробираются к зиме..
Но нет пространства.
Молчание и призраки. Нельзя
Ни надышаться, и ни захлебнуться...
А вместо регистрации - друзья.
Пусть запросто к ним, впрочем, не вернуться...
Но жизнь жива. Во сне и наяву...
И есть еще (и это очевидно)
Мечта о счастье! Как бы не обидно
Газон английский вдруг найти в хлеву...




ВС, 07.09.14