Разбилось о крыши хрустальное небо

Разбилось о крыши хрустальное небо,
Сверкают осколки в слепящей грязи.
Я выхвачен эхом из старого склепа
Забытых предчувствий спасенной Руси.
Я выплакан в память трехлетней блокады
В кленовой тиши безымянных высот,
Где души героев хоронят награды,
Заждавшись того, кто о них не соврет.

Я - черная истина в каждом ответе,
Написанных кровью на стыке времен.
Над пеплом стихов я расстрелян безлетьем,
Под тенью берез золотых погребен...
Где целились в солнце ордынские копья,
Омытые страхом царей и рабов,
Я выстрадан крахом великих утопий
Святого безумства и собственных слов.

Я выстелен в прахом в горах Согдианы,
Где с небом целуется красный цветок,
Где время у бездны, открыв свои раны,
Смывает с них боль бесконечных дорог.
Я выжжен огнем на ацтекском тотеме
Последним корсаром, не верившим в клад,
Не видевшим сны об испанской богеме,
Не бросивших в джунглях уставших солдат.
Я выбран судьбой за столом Камелота,
Чтоб после уйти в авалонский туман,
И предан своими в сибирских болотах,
Где грезил свободой лихой атаман.

Цветы и распятье, молчанье и слезы,
Мгновенность столетий под светом свечей.
Я скован безмолвьем, роняющим слезы
В бессонную лунность пилатских ночей.
О! утро богов! я проснулся с веками
И бросил себя в безутешность времен.
Ваятелем ночи я высечен в камне,
Во мгле, что укрыла его, растворен.

Я вы'мерен небом над ночью пустыни,
В которой расплавились сны пирамид
И стали зловещим проклятьем святыни,
Бросающим души в бездонный Аид.
В парижской грязи под стенаньем колдуньи
Я вылит в отраву дворцовых интриг,
А после казнен ненаглядной певуньей
На скорбном костре из заплаканных книг.

И мрачная свита, и ангел господень
Обсудят мой крах и продолжат ворчать.
Я скован собою, но трижды свободен,
Идя под дождем в золотую печаль.
Я вижу, как вечность уснуло на платье,
Упавшее с правды в течение рек,
Упавшее в виде святого распятья,
К которому с верой дополз человек.

Растрогалось утро у лунного блика,
Как-будто вернулось с последней войны...
Я вырван из снов откровенностью века
И вышвырнут прочь в состоянье вины.
Из грустного эха любви и застолий,
Из праха безумий, что ждет впереди,
Я выпал на миг в расстояние боли,
Чтоб завтра на плахе ее же спасти.

 = 2014 =