Каюсь, любила многих,
особо - сирот глазищи,
и по краям дороги
не обходила нищих.
Что там дворцы-палаты
и кошельки тугие,
ведь у купцов богатых
и образа другие.
Губ не разжать свинцовых,
взоры - как грехопаденье,
даже в глазах Христовых -
сытость и снисхожденье.
Каюсь, была короста
на их сердцах, как панцирь,
и согревать непросто
холодом скрюченных пальцев.
Пей, равнодушие, пей,
страсть к дорогой кривизне!
Знаю, почем елей
приговоренных к жизни!
Каюсь, любила многих...
© Copyright: Ирина Блуменфельд 2, 2014
Свидетельство о публикации №114090208971
Свидетельство о публикации №114090208971
Рецензии