Двадцать первый

Я оглянулась и позади себя,
     буквально выходя из рая,
увидела часы безжалостные -
не стоят, вонзая поперёк
души моей стальное жало, -
намёк на всё, мне сущность
бытия приоткрывая:- что и как,
          и сколько жизней позади; -
про всё и стрелки на часах
мне говорят, себе не веря и внушая: -
две тысячи четырнадцать, пятнадцатое марта
                и без минуты три...

и словно заклинание, проклятие,
как некое стремление и времени забег,
как червоточина, весит табло, в котором надпись: -
                двадцать первый век...


Рецензии